Серые братья

возбуждённо стал рассказывать, как телохранитель горбуна задирал Змея и напрашивался на драку. Змей же, едва окинув взглядом пробитые пулями тела, рванул на Крэке ворот, предавшись секундному сомнению - всю ночь на шее обнажённого по пояс горбуна не было никакого ключа, - но нет, вот он. Висит на одной половинке цепи: вторая срезана ударом свинца. Дёрнув ключ и погрузив его в свой карман, Бэнсон с рёвом взялся за тело нахального ремненосца. Как будто это и было целью его посещения кареты, он выволок телохранителя Крэка, бросил на землю, под ноги любопытным зевакам, и с досадой проговорил:

– К сожаленью - готов.

У соседних карет шла работа. Там, звеня клинками, добивали раненых. Бэнсон наклонился и, отстегнув широкие, свиной кожи ремни, сложил их, повесил на шею и пошёл наверх, к карете Дюка, не обращая внимания на то, что кровь с ремней пятнает его одежду.

– Принёс? - коротко спросил Дюк, когда его телохранитель сел рядом с ним.

Бэнсон вынул из бокового кармана и протянул ему небольшой чёрный ключ. Дюк поспешно спрятал его и расплылся в блаженной, сладкой улыбке.

– Это - чтобы показать, за чем бегал? - спросил он, кивнув на ремни.

– Ну конечно, - сказал Бэнсон, но всей правды не договорил: он чувствовал, что ремни были ненормально тяжёлыми.

«Интересно, что в них за тайна, - думал Змей, ощущая, как кожаные ленты давят на его шею. - Скорей бы приехать».

Он успел заметить, как убитых кучеров заменили люди Монтгомери.

– Приведут кортеж поближе к имению горбуна, - пояснил, перехватив его взгляд, довольный хозяин. - Обставят, как нападенье бандитов.

– Ключ - от какого-то важного помещения в доме Крэка? - с деланным безразличием поинтересовался Бэнсон.

– Разумеется, - помедлив, ответствовал Дюк.

– Без меня не ходи.

– Отчего так?

– Я неплохой специалист по скрытым ловушкам.

– Запомню.

Щёлкающие удары кнутов принялись часто бить напоенный пороховой гарью воздух. Кареты рванулись, - словно их владельцы, испугавшись только что сотворённого, спешили поскорее убраться.

Но их кортеж, к удивлению Бэнсона, повернул не в ту сторону, откуда приехали, а в Плимут.

– Нужно переждать немного, - пояснил ему Дюк. - Пусть тела Крэка и его свиты доставят в имение и вызовут помощника прокурора. Наша компания появится там позже - соболезновать и возмущаться.

– Будет делёж наследства убитого разбойниками горбуна? - уточнил Бэнсон.

– Да, но какой делёж! Недвижимость, конечно, сразу опишут - но она и не надобна. У каждого из нашей компании есть в имении предмет длительной зависти. Жирондон, например, выпросит для себя гарем: в нём несколько десятков невольниц.

– А мы? - равнодушно спросил Бэнсон.

– А мы… А я… есть там кое-что, что дороже сотни гаремов.

Дюк даже передёрнул плечами.

Остаток пути проделали в ненапряжённом молчании: Дюк, откинувшись к мягкой стене, жмурился в сладкой улыбке, а Бэнсон всё время думал - та ли это «компания», о недоступности которой слышал в своё время в Плимуте, или он напрасно теряет здесь время.

ГЛАВА 3 ЗАМОРСКИЕ КРИКУНЫ

Бэнсон и предположить не мог, насколько это была «та» компания. Он не знал, что в это самое время принц Сова разговаривал с кем-то из Серых братьев в знакомом Бэнсону доме в Плимуте.

- Я выследил Тайверта, - говорил, устало откинув голову на спинку кресла, Сова.

- Того самого? Гробокопателя?

- Да. Его ещё называют Рассказчик. Тайверт привёл меня в поместье одного весьма влиятельного в Лондоне человека.

- Как его имя?

- Люди, которые нас интересуют, зовут его Дюк.

- Выследить Тайвера было, вероятно, непросто. Он боязлив, а потому - очень внимателен.

- Да. Но в данном случае это было не трудно. В этот раз он очень спешил - нёс, видимо, какую-то редкостную находку. Трудно будет другое: выследить Дюка, а через него - всю их компанию. Охрана у него поставлена крепко. В дом не попасть…

ОСКАЛЕННЫЕ ЧЕЛОВЕЧКИ

Доехали до погружённого в утреннюю сонную дремоту Плимута. Проехали в порт. Здесь оставили кареты и дали работу ногам: нужно было как-то убить время.

Дюк, погружённый в какие-то свои, по-видимому очень приятные мысли, широко шагал, так что и Бэнсону, не принужденному укорачивать шаг до размера хозяйского, было легко, - и он шёл этим свежим осенним утром вольно и быстро, и так же вдыхал полной грудью морской йодистый воздух.

Открывались трактиры и торговые лавки, и Бэнсон с хозяином, оставляя прочую охрану снаружи, входили внутрь, к полусонным владельцам, где Дюк рассматривал, - а иногда покупал, - некоторые заморские причуды, в виде головного убора из цветных длинных перьев или кожаную перчатку без пальцев с наклёпанными на ладони железными чешуйками, - видимо, чтобы лазить по стволам деревьев. Бэнсон мало обращал внимания на разложенные на прилавке и развешанные вдоль стен товары. Он, входя в очередную лавку, внимательно высматривал - нет ли за спиной или сбоку притаившейся малозаметной двери, откуда могли бы появиться умелые и отчаянные работнички тёмных дел, чтобы ограбить богатого посетителя, а тело его утащить в ту же незаметную дверь: такие случаи - Бэнсон знал это - были. (Вот только немного сбивал его с привычного ритма мыслей острый запах табака и вид длинных шпалер разнообразнейших трубок в табачных лавках.)

Вдруг, у одного из торговцев, помимо прочего заморского барахла, быстро текущего сквозь проворные пальцы, показывающие раннему покупателю индейские и африканские амулеты, Бэнсон заметил мгновенно притянувший его внимание яркий предмет. Это был кожаный обруч-лента, носимый, как угадывалось, на шее, от которого вниз на тонких шнурах свисали восемь мешочков. Они походили на небольшие кисеты, - каждый размером немного побольше крупного гусиного яйца, - яркой, даже весёлой окраски. Они были парные, - жёлтые, оранжевые, кирпично-розовые и светло-коричнево-красные. Поражало то, что на поверхности тонкой, в радостные детские цвета крашенной кожи, были нанесены зловещие рисунки квази- человеческих* (* Кв а зи (лат.) - «около», «как будто».) лиц. Лица эти, из нестираемой, чёрной, шероховатой матовой краски, то с оскаленными, то с просто разинутыми в немом крике ртами, одновременно и притягивали, и пугали. Даже непосвящённому было понятно, что в них таится чужая, с окраины света, тайная и могучая магия.

– Сколько денег? - спросил Бэнсон, забирая из рук продавца цветную гирлянду.