Дети встретили новость единодушным ликованием.
— Но, — сказал Ник, — это еще не все. Есть еще одна замечательная новость.
Ну, подумал он, давай. Удачи.
— Кто бросал монеты в фонтан? — крикнул он. Все подняли руки.
— Чье желание сбылось?
Руки попадали вниз, одна за другой. Все до единой.
— Итак, — сказал Ник. — Пришла пора им сбыться.
С этими словами он прыгнул в фонтан, опустил руки в воду и набрал две полные горсти монет.
— Ребята! — крикнул он. — Забирайте свои монеты!
Сначала дело не шло. Первой решилась большеглазая девочка с косичками на голове. Она прыгнула в фонтан, Ник положил ей на ладошку монету и сжал пальцы. Все стояли и смотрели на них в ожидании.
И вдруг девочка исчезла.
Наступила пауза. Дети стояли, не понимая, что произошло. Прошло несколько секунд, и до всех вдруг разом дошло, что они видели. Дети ринулись в фонтан, и Ник начал раздавать им монеты. Через минуту возбуждение возросло настолько, что порядком уже и ни пахло — дети как сумасшедшие бросались в фонтан, раздавались радостные крики и плеск воды. Дети хватали монеты, зажимали их в кулаке и исчезали в радужном сиянии. Ник выбрался на край фонтана и теперь стоял и смотрел.
Летевший с запада дирижабль, приближаясь, становился все больше, пока не заслонил собой солнце. Но даже если дети, толпившиеся в фонтане, и заметили его, он их уже не интересовал. Когда Мэри сойдет по трапу, будет слишком поздно: все они исчезнут. Кто-то, может быть, останется, но большая часть детей отправится туда, куда ушли бывшие узники Макгилла. Те, кто уже готов, уйдут. Так и должно быть.
Ник посмотрел вверх, стараясь разглядеть верхушки небоскребов. Ему показалось, что башни сходятся в вышине, касаясь друг друга крышами. Он любовался ими, подобно туристам, приходившим на мощенную мрамором площадку все те девятнадцать лет, пока башни существовали в подлунном мире. Ему было приятно, что они не исчезли навсегда, став частью Страны затерянных душ. Они были памятниками человеческой скорби, хоть Мэри и превратила их на время в частный приют. Но теперь с этим было покончено. Им была уготована другая участь.
Ник огляделся. Большая часть детей исчезла, остальные держали в руках монеты, готовясь отправиться в путь. К Нику подошла Осень и встала рядом, глядя на счастливые лица уходящих к свету детей.
— Мэри двинется, когда увидит, что ты наделал, — сказала она, как обычно, пересыпая речь жаргонными выражениями. — Она реально отъедет, точно говорю.
Осень повернулась к Нику спиной и прыгнула в фонтан. Прошло несколько секунд, и она исчезла.
Ник достал из кармана монетку — ту самую, что он нашел на дне пустого ведра. Она была ледяной. Все правильно, подумал он, я уйду вместе с Мэри, так же, как пришел сюда с Элли. Пока она будет собирать затерянные души здесь, я буду освобождать их.
Наверное, теперь мы враги. Ник чуть не рассмеялся от этой мысли. Как это странно — любить своего врага.
Взглянув на опускающийся дирижабль и последних уходящих детей, Ник сунул руки в карманы и неторопливо направился в верхнюю часть города.
Возможно, Мэри была права, когда назвала Страну затерянных душ вместилищем вечности: здесь предметы и места, заслужившие бессмертие и славу, обретали вечный покой. Если это правда, значит, Страна — своего рода вселенский музей, в залах которого выставлены священные экспонаты, которым нет цены. Однажды Мэри сказала: тот, кому повезло видеть их, счастливчик. Но в музей нужно лишь заходить, чтобы восторгаться тем, что там выставлено, а не жить в нем. В этом была ее ошибка. Призраки были посетителями музея, а не его жильцами.
Ник знал, что на обширных просторах Страны скрывались другие души, которые он должен был освободить. Нужно найти другие фонтаны и ведра, полные монет. Он не знал, когда ему самому суждено отправиться к свету в конце тоннеля, но был уверен в том, что уйдет туда, когда наступит час.
А пока его ждала работа.
ЭПИЛОГ
Небесная ведьма
В песочнице, подобрав колени к груди, сидела маленькая девочка. Она не могла понять, что делать. Она помнила, как забралась на самый верх лестницы, куда не решались подняться другие дети. Потом она потеряла равновесие и упала. Спустя мгновение бедняжка полетела по какому-то странному тоннелю… Нужно было послушаться маму и завязать шнурки. Возможно, тогда бы она не закружилась по дороге к свету.
Но вот она оказалась здесь, в том же парке, и сидела на маленьком клочке песка у подножия лестницы. Родители ушли, и бедняжка инстинктивно понимала, что они больше не вернутся. Но почему так получилось, девочка не знала. Когда она упала, был жаркий летний день, и в парке было много детей. Теперь вокруг было пусто и холодно. Даже деревья, которые были покрыты листвой в тот день, пожелтели, и листьев на них почти не осталось. Но самым страшным было то, что девочка не могла сойти с места, потому что детская площадка и земля под ногами напоминали зыбучие пески.
Вдалеке, в небе, раздался странный рокот, который постепенно приближался. Он не был похож на звук пролетающего самолета или вертолета. Девочка повернулась, чтобы посмотреть, откуда он доносился, и увидела нечто удивительное. К ней приближался… какой-то предмет… Он завис над деревьями и опустился на футбольное поле. Он был похож на рекламный дирижабль, который девочка видела однажды над бейсбольной площадкой, но только больше, намного больше. Она сидела, пождав ноги к груди, и дрожала от испуга и любопытства. Огромный дирижабль завис над пустым футбольным полем, всего в нескольких метрах над поверхностью земли. Открылся люк, по трапу спустилось какое-то стройное зеленое существо и направилось в ее сторону.
Но нет, это было не существо. Это был ангел в зеленом платье. Он шел прямо к девочке, и по мере того как он приближался, страх отступал.
Ангел подошел к детской площадке и посмотрел на девочку сквозь перекладины лестницы.
— Не бойся, — сказал он. — Все будет хорошо. Я обещаю тебе.
Девочка посмотрела на дирижабль. Ангел улыбнулся.
— Хочешь прокатиться на моем воздушном корабле?
Девочка закивала головкой.
— Стоимость билета — один цент.
Малышка грустно опустила глаза:
— У меня совсем нет денег.
Ангел ободряюще улыбнулся:
— А я думаю, есть. Ты проверь.
Девочка похлопала по карманам платья и с удивлением обнаружила в одном из них монетку. Она была совсем затертая, нельзя было даже понять, сколько центов. Малышка протянула ее зеленому ангелу, но в последний момент засомневалась. Что-то подсказало ей, что монетку вот так легко отдавать не следует.
Ангел продолжал улыбаться, правда, уже не так приветливо.
— Мне кажется, тебе не стоит сидеть здесь одной. Тебя может поймать Шоколадный людоед.
— Людоед?
— Да, ужасное чудовище, — сказал ангел. — Он заманит тебя запахом шоколада, а потом поймает и
