Валед писал, что Шамс в своём духовном развитии прошел все возможные человеку стадии экстатической влюблённости в Бога и стал 'котб-е хама ма шуган' - или «Посохом Возлюбленного».
Шамс презирал начётчиков и формальных знатоков Корана и, сознательно избегая их общества, жил в караван-сараях, с бездомными дервишами. Он быстро стал заметным доминирующим явлением в и без того интенсивной и конкурентной духовной жизни Коньи. Многие студенты других духовных наставников перебежали к Шамсу. Любимые ученики Руми - его сын, Султан Валед, и личный писец, Хусам Челеби, тоже стали студентами Шамса. Эта экстатическая дружба вызвала трения в религиозной общине Коньи. Другие теологи и студенты Руми почувствовали себя заброшенными, семья Руми взбунтовалась, младший сын Руми - Алаэддин - стал угрожать Шамсу смертью. И Шамс исчез. По мнению исследователей творчества Руми, именно после этого первого исчезновения Шамса и началось превращение Руми в поэта-мистика.
Аннемария Шиммел****, посвятившая жизнь изучению Руми, пишет:
Прошел слух, что Шамс появился в Дамаске, Руми послал в Дамаск сына, Султана Валеда, чтобы уговорить Друга вернуться в Конью. Шамс согласился. Когда они встретились, то оба упали в ноги друг другу, так, что 'никто не мог понять, кто из них влюбленный, а кто любимый.' Шамс стал жить в доме Руми и скрепил дружбу женитьбой на его приёмной дочери. Вновь начались их совместные
Вечером 5 декабря 1248 года, во время беседы Руми и Шамса, кто-то вызвал Шамса на улицу, он вышел и больше его никогда не видели. Вероятно, он был убит при соучастии Алаэддина, если это так, то Шамс действительно заплатил головой за эту мистическую дружбу.
После второго исчезновения Шамса Руми погрузился в мистерию поисков Друга. Он пустился на поиски сам, объездил много городов и соседних стран, посетил, в частности, Дамаск. И именно в Дамаске он понял:
Так, союз друзей стал совершенным. Он достиг стадии
После смерти Шамса и духовного слияния с ним, Руми нашел новую дружбу - Саладина Зеркуба, златокузнеца. Саладин стал тем новым Другом, которому Руми стал посвящать свои поэмы, не такие огненные, как Шамсу, но полные ровной нежности. Саладин прибыл в Конью в 1235 году и стал студентом Бурхана Мухаккика, как и Руми. Шамс и Руми часто встречались у Саладина - в мастерской или в доме. Саладин представляет для исследователей Руми загадку другого рода, в отличие от Шамса, он не был учёным знатоком Корана, он не мог даже сказать на память первую суру без ошибки. И тем не менее, Руми сделал именно его своим духовником и шейхом своего ордена. Руми писал:
Эта дружба была скреплена браком сына Руми Султана Валеда и дочери Саладина. Несколько газелей Руми подписаны именем Саладина. Сохранилась агиография, о том, как Руми впал однажды в транс у мастерской Саладина и принялся самозабвенно кружиться под музыку молоточков златокузнецов. Саладин, приказав работникам продолжать, выскочил на улицу и присоединился к Руми.
В 1258 году Руми лично провёл по улицам Коньи траурную процессию (празднование 'урса' - духовного брака великого святого) на похоронах Саладина, кружась в мистическом танце под звуки флейты и барабанный бой.
После смерти Саладина, Хусам Челеби, личный секретарь и любимый ученик Руми занял опустевшее место Друга и духовного наставника. Руми писал, что Хусам был источником вдохновения и тем единственным человеком, кто понимал секретный порядок чтения другого огромного поэтического труда Руми -
Сохранилось предание о том, как началось писание Меснави. Хусам уже давно умолял Руми начать записывать свои поэтические экспромты, однажды, когда они вдвоём гуляли в садах Мирама, Хусам возобновил свои уговоры. В ответ Руми вынул из тюрбана первые 18 строк 'Песни Свирели'. Так началось 12 летнее сотрудничество Руми и Челеби над 'Меснави' - Руми надиктовал Хусаму 6 томов этого гигантского труда.
В Меснави есть фантастические скачки от фольклора к науке, от юмора к экстатической поэзии. Аннемария Шиммел сравнивает структуру 'Меснави' с архитектурой медресе - школы дервишей, особенно с сохранившимся до наших дней медресе Каратай, построенном в Конье богатым визирем Каратаем для Руми за несколько лет до начала работы над Меснави. Стены и потолок этого медресе покрыты богатыми куфическими арабесками, настолько усложненными, что только знатоки могут их расшифровать. Дизайн ведёт взор зрителя к куполу, разрисованному под звёздное небо, пока не упрётся в отверстие в его центре. Ночью в это отверстие заглядывают звёзды, отражающиеся от воды в маленьком бассейне, расположенном в центре пола. Это ощущение духовной глубины и интенсивности, переплетенной сложности, растущей из коранических стихов, безграничности и вместе с тем симметричности с центром в прозрачной звёздности бассейна - сродни ощущению от Меснави. Эта метафора удивительно точна. Вся поэзия Руми - это беседа внутри и вне мистической общины его учеников, 'сохбет' выходящий за пределы пространства и времени.
Руми умер 17 декабря 1273.
Разговор о персидской мистической поэзии невозможен без упоминания Руми - автора огромного собрания лирических стихов «Диван Шамса Тебризского», а также мистической эпической «Поэмы о сути всего сущего (Месневи)».
История его службы проповедником и богословом, встречи с загадочным дервишем
