— Что случилось? — Джейк сделал шаг в ее сторону.
— Ничего, — промямлила Таня. Можно представить, как смехотворно она выглядит с рукой, прижатой к дырке на ее штанах сзади!
Он взял ее за плечо и развернул к себе.
— Поймал. — Она услышала смех в его голосе.
— А почему бы вам, как истинному джентльмену, не отпустить меня? — с досадой спросила она. Ну полный идиотизм, добавила Таня про себя.
— Подойди к свету. — Он слегка подтолкнул ее. Таня задом попятилась к столу. «Только не спрашивай, как это получилось!» — молила она.
— Похоже, твои металлические браслеты с зазубринами зацепились за… э-э… штаны.
Черт! И она попыталась туманно объяснить:
— Я поправляла футболку.
— Ладно. Придется чуть-чуть разжать браслет, и ты свободна.
— Отлично, — лаконично бросила. Таня.
Когда он осторожно дотронулся до ее веселенькой футболки, из груди Тани чуть не вырвался сдавленный стон. Но Джейк все равно заметил неладное.
— Я задел тебя острой зазубриной? Прости, старался быть аккуратным.
— Все нормально, — процедила Таня сквозь зубы. Уже не важно, сколько стоят эти чертовы штаны. Как только она выберется отсюда, свяжет их в узел и бросит в огонь.
Он возился, казалось, целую вечность, и она чувствовала его дыхание за спиной. Временами Джейк касался ее ладоней, эти прикосновения лишали ее воздуха. Она судорожно сглатывала и ждала конца ужасной пытки.
Таня постукивала по бедрам свободной рукой и принялась насвистывать, чтобы снять напряжение, сковавшее ее, но единственной мелодией, пришедшей на ум, была старая песенка Элвиса. Можно себе представить реакцию Джейка Карлайла, если бы он услышал «Я хочу тебя, ты мне нужен, я тебя люблю»!
Она тихонько хихикнула, а потом неожиданно громко расхохоталась.
— Что смешного? — спросил Джейк.
Таня замотала головой, все еще заливаясь смехом.
— Ничего, просто жизнь такая странная штука, — сказала она и, радуясь, что пока нет необходимости смотреть ему в глаза, продолжила: — Извините, я наговорила вам всякой ерунды, просто вы наступили на мою больную мозоль.
— По-моему, все правильно. Готово. Смотри, вот плохое звено твоего браслета. Его хорошо бы заменить.
— Ладно. — Она прикинулась, что внимательно рассматривает браслет, лишь бы не встречаться с ним взглядом. — А что вы имели в виду, когда говорили, что все правильно?
— Только то, что согласен с твоими словами. Мне нравится, когда люди ведут себя честно и открыто, даже если они недовольны чем-то и сердятся. Все, что угодно, лишь бы не изворотливость.
Она подняла голову, собираясь сказать, что вряд ли им придется долго общаться, чтобы решить, какая линия поведения более правильная. Но тут он посмотрел на нее. Ах, что это был за взгляд! В конце концов, все вполне естественно. Мужчина и женщина в интимной обстановке. Она почувствовала, что слегка сходит с ума от его чудных серых глаз.
Нет, надо пресечь это в корне. Небольшой урок ему не помешает. Если слегка шокировать этого пуританина, он поймет, что пора вести себя как нормальный человек, и начнет волочиться за девушками своего круга.
— Я думаю, советник, — Таня обольстительно улыбнулась, — вы плохо меня знаете.
Она медленно провела рукой по его галстуку, снизу вверх до самого узла, и слегка освободила его. Затем расстегнула верхние пуговицы его рубашки и увидела кудрявые черные волосы на его груди. Таня сглотнула комок в горле.
— Скажите, — проворковала она, — насколько дорог вам ваш стол?
— Дорог? — Голос прозвучал немного хрипло.
Таня положила руки ему на плечи.
— Как вы отнесетесь, если мы его слегка поцарапаем?
Джейк, прерывисто дыша, обнял ее за талию. Ее бросило в дрожь, но она постаралась не показать этого. Сейчас она преподаватель. На работе ни-ни.
Таня немного подалась назад, сняла галстук и обмотала один его конец вокруг своего запястья, а другой — вокруг руки Джейка.
— Что ты делаешь? — озадаченно спросил он.
— Что я делаю с вашим стодолларовым галстуком ручной работы? — невинно переспросила она. — По-моему, вы понимаете что и не возражаете. Кто может устоять против маленького сумасбродства?
Таня растрепала его шевелюру и притянула голову ближе к своему лицу. Его рот приоткрылся для поцелуя, но она отстранилась.
— Не пойдет, советник, — тихо сказала она, слегка поглаживая его волосы.
— Что не пойдет?
— Сами знаете что.
— А так? — Он наклонился и игриво укусил ее за мочку уха.
Таня подавила стон. Вот уж не думала, что простое покусывание так на нее подействует.
— Опять мимо. — Ей показалось, что она говорит не совсем уверенно.
— Да? А теперь? — Он резко прижался к ней всем телом, заставляя откинуться немного назад, и провел языком от подбородка к груди. Ее как будто охватил огонь.
Она вздрогнула.
— Так теплее. — Таня с ужасом подумала, что все идет не совсем по ее плану. Уж слишком она податлива.
Может, это не такая уж гениальная идея?
А Джейк все сильнее сжимал ее в объятиях. Таня обхватила его плечи и с удивлением обнаружила под пиджаком твердые мускулы.
— Послушайте, советник, — она постаралась придать голосу побольше небрежности, — все это несколько вяло. Вот, смотрите.
И впилась в него губами, жадно, настойчиво, глубоко, умело. Так, будто проделывала это с мужчинами ежедневно.
Он ответил с энтузиазмом.
Отлично. Она подняла коленку и провела ею вдоль его ноги. И вдруг почувствовала его руки на своих бедрах. Горячий, страстный поцелуй при этом не прерывался.
Таня услышала его стон, но что это? Оказывается, она вторит ему. Он поднял ее и посадил на стол.
Усилием воли девушка оторвалась от Джейка.
— Минутку, советник. — Она пыталась отдышаться.
— Зови меня Джейк, — прошептал он.
— Джейк.
— Все еще вяло?
О нет! Все пропало. Таня поняла, что не сможет отказать ему. Это был ее мужчина, такому она могла отдаться.
Но тут на ум пришли ее собственные слова: «Ни за что не стану жить в вашем мире». Она знала, что следует уйти, пока ничего не изменилось.
Разве только еще один поцелуй. Только один, и она уйдет навсегда.
Он снова пробежал пальцами от подбородка к ложбинке у ее груди. Она ощутила, как один сосок устремился ему навстречу, затем другой, будто говоря: «Меня, нет, меня!»
Таня немедленно приоткрыла рот и пустила внутрь его язык. Он принялся гладить ее грудь, а она мечтала только о том, чтобы это не кончалось. Какой уж тут последний поцелуй?!
