писания?
Гипотезы Карбиа и Цукерника построены на заведомо неверных посылках, но с доводами Виньо следует считаться.
Хотя в последние годы колумбоведы склоняются к тому мнению, что Фернан Мартинш, а возможно, и Колумб состояли в переписке с флорентийским географом [мнения эти разделяют испанский историк Ф. Моралес Падрон (91, 68–70), бельгийский исследователь Ш. Верлинден (127, 10–15) и итальянский географ Р. Альмаджа (39)], автор этих строк к ним присоединяется с большими оговорками. Думается, что непосредственных эпистолярных контактов у Колумба с Тосканелли не было, хотя и не исключено, что с мнениями Тосканелли он мог ознакомиться в 80-х годах XV века, не придав им особого значения.
31
С середины XVI века и вплоть до наших дней истинные цели и намерения Колумба периодически подвергаются сомнению. Критики «традиционной» версии о замысле Колумба либо обвиняют его в плагиате, полагая, что он воспользовался плодами чужих открытий, либо доказывают, что он искал вовсе не Индию и Катай, а какие-то атлантические острова, лежащие в исходе великого западного пути (35, 36, 129). Авторы этих критических гипотез приходят к выводу, что Колумб и его первые биографы сознательно ввели своих современников в заблуждение, утаив «подлинные» источники сведений о западных землях или скрыв «подлинные» цели плавания на Запад. Замысел великого мореплавателя столь тесно связан с первым его плаванием, совершенным в 1492 году, что к разбору всевозможных критических версий мы вернемся в главе «Победа в Санта-Фе».
32
В маргиналии № 860 к труду Энея Сильвия Пикколомини великий мореплаватель отметил, что «магистр Иосиф» провел эти наблюдения на одном из гвинейских островов 11 марта 1485 года и по возвращении в присутствии самого Колумба сообщил королю Жуану о своих определениях.
33
Фернандо Колон приводит совершенно несостоятельную версию о коварном поступке Жуана II. Отказав Колумбу в его просьбе, король якобы послал по маршруту, намеченному в отвергнутом проекте, каравеллу. Ее капитан вернулся ни с чем, а Колумба так обидели действия Жуана II, что он осердился и на «этот город Лиссабон, и на португальскую науку и ушел в Кастилию» (58, 65).
34
Супруги Мулиарт воспитали Диего и за это заслужили признательность Колумба. Виоланте Мулиарт он с 1502 года выплачивал пенсию в 10 тысяч мараведи, которую Диего в 1509 году увеличил вдвое (84, 36– 37).
35
С Рабидой связаны долговременные промахи и ошибки колумбоведов. В середине XVI века весьма легкомысленный испанский хронист Лопес де Гомара объявил, что в этом монастыре Колумба приютил монах Хуан Перес де Марчена. С легкой руки Гомары этот Перес де Марчена переходил из одной биографии Колумба в другую, и только в начале XX века было установлено, что в Рабиде было два благосклонных к великому мореплавателю монаха — Антонио де Марчена и Хуан Перес. С последним Колумб познакомился и сблизился во второй свой приезд в Рабиду в 1491 году.
В 1485 году Колумба принял Антонио де Марчена, буквально через несколько дней покинувший Рабиду: он получил пост кустодия севильского округа францисканского ордена. Рабиде и связям с ней Колумба посвятили детальнейшие и очень ценные исследования францисканец А. Ортега и историк А. Румеу де Армас (100, 112).
В 1964 году вышла монография испанского историка X. Максано Мансано (84), без которой невозможно обойтись, изучая семилетние скитания Колумба в Кастилии. Мансано-Мансано буквально по дням проследил весь путь Колумба с лета 1485 года по весну 1492 года и использовал множество ранее не опубликованных документов из различных испанских архивов.
36
Кастильские и арагонские короли до 1519 года носили титул высочеств (altezas).
37
«Испанская сущность», «испанские обычаи» — своеобразный оборот, которым обозначается совокупность особенностей испанской действительности, испанского национального характера, испанского быта.
38
Так, с апреля по ноябрь 1486 года королевская чета побывала в 42 городах Кастилии, и это был еще не самый «кочевой» год.
39
