— Спасибо, Мяк, за то, что ты веришь мне и не таишь обиду! — обрадовался Самбос. — Спи, а завтра я отведу тебя к Изаву. Погостишь у него.
Утром Изав и Мяк провожали Самбоса в путь. В необычном костюме Самбосу было очень неудобно. Он как будто оглох. Но скоро раздался легкий треск, и в наушниках послышался голос Изава:
— Самбос, удачи тебе. Действуй так, как мы вчера договорились. Курс на Счастливию рассчитан верно. Я еще раз проверил все расчеты. Я постоянно буду следить за полетом и помогать тебе направлять Поглотитель пространства. Займи свое место. И если ты непреклонен в своем решении — еще раз удачи тебе.
— Спасибо, Изав. Спасибо за все. Счастливо оставаться. До скорой встречи на всенародном празднике Движения в Счастливии.
Разместившись в удобном кресле, он еще раз проверил все кнопки и рычаги.
— Я готов, — сказал он.
Дверь люка стала медленно закрываться. И когда осталась лишь маленькая узенькая щелка, в нее внезапно метнулась серая тень.
Но этого никто не заметил.
Изав видел на экране, как медленно раздвинулась над Поглотителем пространства крыша, раздался оглушительный грохот, и аппарат взмыл в небо, выбрасывая яркое пламя.
В этот миг Самбос почувствовал, как его коленей коснулось что-то. Но он не успел даже наклониться: дикая сила вдавила его в кресло, распластала, запрокинула голову.
«Наверное, я попал в царство чудовища, которого еще никто не видел и о котором предупреждал меня Изав, — подумал Самбос. — Владения Стогруза. Но где же он сам?»
И тут сквозь непрекращающийся грохот и дрожание Поглотителя пространства Самбос услышал громовой голос, который даже через шлем звучал оглушительно:
— Ты хочешь видеть меня? Ты, пылинка, залетевшая в мои бескрайние владения? Жалкое двуногое существо, бездумно презревшее советы таких же двуногих ничтожеств, подозревающих о моей силе. Ты пожалеешь об этом! Ох, как ты пожалеешь об этом!
Оглушенный Самбос мог только еле-еле двигать глазами. Но он никого не видел.
— Покажись, — еле разлепил Самбос непослушные губы. Он почувствовал, что его лицо помимо воли расползается в немыслимой гримасе: одна щека поползла вверх, закрывая глаз, губы разбухли.
— Ох-хо-хо! Ха-ха-ха! — в уши Самбоса ударил смех невидимого чудовища. — Ты хочешь видеть меня? Я доставлю тебе это удовольствие. Ну, посмотри на меня, посмотри. Я великий, непобедимый, вездесущий Стогруз.
«Что-то много великих и непобедимых встречается на моем пути», — мелькнуло в голове Самбоса.
— Смотри в зеркало напротив и удивляйся, — продолжал греметь голос. — Сейчас я уменьшусь, чтобы предстать перед тобой. Ни один человек еще не видел меня, хотя мою силу испытывают все постоянно. Даже младенец, когда упадет, знакомится с моими легкими шлепками.
Самбос, напряжением всех мышц борясь с непосильной тяжестью, преодолевая боль в глазах, всматривался в зеркало, вмонтированное над его головой. И он увидел что-то похожее на ящик. Тяжелый, каменный ящик, или, скорее, каменную глыбу в форме ящика. А с двух сторон — отростки, очень похожие на уши слона. Они шевелились. Ящик весь порос клочьями мха. На стороне, обращенной к Самбосу, светились три узкие длинные щели. И свет этот был такой яростный, что Самбос не мог в них долго смотреть, хотя всегда предпочитал не отводить глаз от противника. Огромные кустистые брови над щелями тоже напоминали клочья мха.
— Ну что, нравлюсь? — спросила глыба. Она повернулась другой стороной, и Самбос увидел раздвигающиеся челюсти с редкими зубами. Между ними горело синее пламя вместо языка.
«Страшилище, но не такое уж страшное», — подумал Самбос. И хотя он по-прежнему был спеленат невидимыми объятиями Стогруза, он теперь чувствовал себя лучше, потому что знал, кто его враг.
— Видел? — прогремел голос Стогруза. — Больше не увидишь. Ты вообще ничего больше не увидишь, бессильный смельчак. Ха-ха-ха!
От громового хохота у Самбоса заложило уши. Изображение в зеркале стало стремительно расти. Зеркало лопнуло и разлетелось на куски. Самбос видел теперь только горящие огнем щели — глаза Стогруза. Казалось, только от этого взгляда воздух над Самбосом тяжелел и камнем давил ему на грудь.
На Самбоса явно нападали, но как применить приемы Неуязвимости? Сидя в кресле, он сжал мышцы так, как будто наносил чудовищу сокрушительный удар. Потом мысленно провел захват. Стогруз замолчал, а Самбос напряг мышцы так, что привязные ремни затрещали. Потом он услышал в наушниках тихий, прерываемый помехами голос Изава:
— Молод… Самбос! Я слеж… за тоб… Держись. Еще немного. Влад… Стогруза конча… Силы его иссякают… Но тебя Поджидает Нольвес. Приготовься!
И точно. Самбос почувствовал, как тяжесть стала сваливаться с него. Скоро он смог выпрямиться в кресле. Как из далекого леса эхом прокатился голос Стогруза:
— Уше-е-ел! Уше-е-е-л!
Самбос взглянул на часы. Прошло совсем немного времени. Но ему эти минуты показались бесконечными.
«Как будто бы, кроме зеркала, ничего больше не пострадало. — Самбос оглядел кабину. И вдруг на полу возле своего кресла он увидел серый комок, с ужасом узнал в нем Мяка и сразу понял: Мяк не слит. Слишком скованной была его поза. По всему видно, что он пытался бороться за свою жизнь: лапки вытянуты, выпущены коготки. Но разве мог он справиться со Стогрузом?
«Ты хочешь, чтобы Мяк летел с тобой? Это невозможно. Он не сможет преодолеть царство Стогруза», — вспомнил Самбос слова Изава.
«Не волнуйся, Самбос! Это произойдет гораздо раньше, чем ты думаешь», — сказал ему Мяк вчера, и он тогда подумал, что Мяк говорит о всенародном празднике Движения.
«Почему же он не позвал меня на помощь? Хотя, даже если он звал, я все равно ничего не слышал за грохотанием Стогруза. Эх Мяк! Не было и не будет у меня друга вернее, чем ты. И смышленее. И добрее. Надо было мне оставить тебя у Гимнасы. Я торопился. Я не смог тебя убедить. Что-то недодумал. И свершилось непоправимое».
Автоматы выключили двигатели, и теперь Самбос был погружен в полную тишину. Сердце ныло. Есть не хотелось, но надо было. Он достал из специальных гнезд тюбики с пищей, разложил на коленях. Но как только протянул руку, тюбики сорвались с колен и, как щепки по воде, поплыли в воздухе. Самбос хотел схватить их и не смог — он не чувствовал собственных рук. Он видел их, они были, но не повиновались ему. К стеклу шлема что-то прилипло, и Самбос потряс головой, пытаясь стряхнуть соринку. Это тоже оказалось трудным делом: соринка не стряхивалась. Она начала расти, и Самбос увидел, что это не соринка, а нечто вроде мыльного пузыря. Пузырь быстро раздувался и на нем появлялись круглые желтые глаза, румяные щеки, широкий нос. А под носом расплылся в улыбке большой красный рот. Со всех сторон этого существа вырастали паучьи ноги-щупальца.
Красные губы медленно двигались, и Самбос услышал ласковый шепот:
— Ты ушел от Стогруза. Но от меня не уйдешь. Я — Ноль-вес, король невесомости. Я всемогущ. Я могу высосать всю твою кровь, все твое мужество и уверенность.
Голос Нольвеса ласкал слух, его улыбка казалась доброй, мохнатые ноги его беспрестанно двигались. Самбос вновь попытался скинуть с себя это невиданное насекомое, но рука как будто лишилась силы. Она двигалась очень медленно, словно увязая в чем-то по пути.
Нольвес, прижавшись к стеклу красными губами, все раздувался. Самбос почувствовал, что отрывается от кресла и плывет по кабине. Голова закружилась.
«Так вот он какой, этот загадочный Нольвес», — с омерзением подумал Самбос.
Это был зримый противник. И он явно нападал. Но как с ним сражаться? Самбос плавал по кабине, увлекаемый Ноль-весом, стараясь выбрать момент для атаки.
