В это время N снова отвлек телефон. Я поднял трубку.
— Контора Ниро Вульфа, у телефона Арчи Гудвин.
— Мистер Гудвин, говорит Эстер Ливси.
— Доброе утро, — я откашлялся, чтобы прочистит горло. — Что вы хотели?
— Я знаю, что заслужила такое обращение, — сказала она. — Я хочу попросить у вас прощения за то, что была такой грубой, когда вы позвонили мне в четверг вечером. Я… я надеюсь, вы поймете. Я чувствовала себя ужасно и поэтому так гадко нагрубила. Я хочу объяснить…
— Ничего страшного, все в порядке. Сейчас вам лучше?
— О да, намного. Я действительно хотела бы объяснить вам кое-что. Не могли бы вы прийти ко мне сегодю вечером, вы ведь знаете адрес? У нас небольшая квартира где мы живем с мамой.
— В Бруклине.
— Да, номер дома 2394…
— Я знаю, думаю, что найду. Как вы относитесь к тому, чтобы покататься завтра со мной на машине? Мы могли бы поехать в старой развалюхе Вульфа куда-нибудь за город и посмотреть, не пришла ли весна?
— Жаль, но завтра я не могу, потому что мы с мамой пойдем в гости. Не беспокойтесь, в самом деле…
— Я вовсе не беспокоюсь, — мне пришла в голову идея. — Проблема в том, что я очень неотесан и, боюсь, произведу на вашу маму плохое впечатление. Наверное, вам лучше было бы узнать меня поближе, прежде чем приглашать к себе домой. Вы знаете, где ресторан Рустермана?
— Рустермана? Конечно.
— Там очень тихо и уютно, а кроме того, хорошая кухня. Может быть, встретимся в баре у Рустермана сегодня вечером в семь часов?
— Это так неожиданно… Я не напрашивалась на ужин…
— Я знаю, но мне кажется, это было бы приятно, по крайний мере для меня. Ну как?
— М-м…
— Пойдете?
— Хорошо, пойду.
Я повесил трубку, иотжулся за ручкой и подписал письмо Цецилии.
Вульф зарычал на меня:
— Что, черт побери, ты собираешься делать со всеми сразу?
Я ухмыльнулся в ответ.
— Клянусь, не знаю. Просто я очень общителен. Не могу разочаровывать людей, особенно женщин.
