они спёрли самостоятельно, обгрызая отодранные куски хитина. Рин задумчиво наблюдала за увлеченно жующими дракошками.
– Что же мне делать, малыши? Что?
День неспешно клонился к вечеру, солнца сползали к горизонту, небо медленно темнело, на севере заблестели первые звезды. Лес шумел, перекрикивались животные, щебетали птицы, стрекотали, пищали и цвиринькали насекомые. Жизнь шла своим чередом. Приближалась ночь. Время охоты. Рин серьезно задумалась о ночлеге. Ночевать на земле – идиотизм! Она помнила и зеленого котика и те смутные тени в лесном полумраке, при приближении которых замирала жизнь.
Одно из близрастущих деревьев столь густо обвил плющ и всевозможные плетущиеся растения- паразиты, что на него было вполне реально взобраться. Увязав в кулек лист с остатками трапезы, Рин подошла к дереву, запрокинув голову, рассматривая растения на стволе. Подергала. Держались крепко. Повесив на шею листья на сплетенной из травы веревке, девушка осторожно полезла вверх, в любой момент ожидая, что плющ начнет рваться. Но подъем прошел без проблем, и вскоре она сидела верхом на толстой ветке. Хоть какое-то подобие безопасности. Пусть и подобие. Забравшись на верхние ветки и выбрав очень милую развилку, переплела провал веткам на манер гамака и улеглась спать. Как раз над ней в кроне был просвет. Лежа на спине, она смотрела на звезды. На чужие россыпи созвездий, более ярких и сочных чем на такой далекой Земле. Красная луна висела в небе у нее на виду. Красивая, мрачная, алая… Дымка ярких звезд. Как красиво! Близкая туманность раскинула по небу свои завитки, окрашивая ночь фантастическим сиреневым сиянием…
Одна из звезд мигнула зеленым огнем, замерцала, сияя все ярче и ярче. Словно приближаясь. Рин подобралась. Звезда разбилась на россыпь зеленых огоньков, темные тени перекрыли звезды, и ни единого постороннего звука! Мгновение, и черная хищная тень промчалась над головой! Холодный ровный огонь двигателей, ни единого звука! Истребители! Еще, и еще, и еще, и еще! Семь вытянутых остроносых теней! Клин промчался над лесом и унесся куда-то вдаль. Бухнул далекий взрыв, ночь осветилась всполохами зарева пожаров. Вспышка, визг выстрелов, грохот взрывов… и вдруг – тишина. Все заняло не больше минуты. Внезапная атака, взрывы. И все. Рин судорожно сжимала ветку. Истребители! Война! Мир не только обитаем, но и еще населен воинственным народом… Вопросы возникали сами по себе, и вместе с вопросами родилась тревога. Животное можно предсказать, предугадать его действия. Его можно понять. Но вот другого разумного понять и уж тем более предсказать куда как сложнее!
Тихий голос едва слышно прозвучал, утопая в звуках жизни леса: – Кто же вы?
Рано утром Рин разбудил рев летящего на малой высоте корабля. Не самолета, а именно аэрокосмического корабля! Остроносое чудо чужой техники продефилировало над головой и исчезло в горах, оставляя за собой ужасающий рев. Рин, зажимая уши руками, нежно пожелала кораблю вклеиться в ближайшую скалу.
Рокот двигателей смолк. Рин облегченно вздохнула. В голове ясно прозвучал звук лопнувшей струны, в горах глухо бухнул взрыв, и в воздух поднялся клуб черного дыма.
У Рин отвисла челюсть. Несколько секунд она просто молча таращилась на дым, рассекающий голубое утреннее небо. Это было реально. Корабль взорвался. Факт.
Девушка сглотнула. – Я же не хотела… – тряхнув головой, поправила себя: – Нет. Как раз таки хотела. Это что, совпадение?
Ответом ей был столб черного дыма, с немым укором исчезающий в небесах. Рин почувствовала вину, которая, впрочем, быстро увяла. Девушка потянулась. Начинался новый прекрасный день!
Глава 2: Зеленоглазый убийца При встрече соседей обычно звучит нечто среднее между 'Добрый день' и 'Совсем охренели'. Неделя проскочила незаметно в заботах о пропитании, обустройстве жилья и в изучении нового мира. Рин вдумчиво обустраивалась на дереве: та самая развилка высоко в кроне стала основанием небольшого шалашика, сплетенного за два дня. Времени было – захлебнись! Сутки оказались длиннее на три часа, ночи довольно короткие, по восемь-девять часов, а световой день и затяжные сумерки давали массу полезного времени. Первым появился шалашик, на следующий день кипу надерганного тростника сменил небольшой гамак, сплетенный из бледных усиков желтоплодного растения. Эти же усы, оказавшиеся на проверку очень длинными и необычайно крепкими, пошли на постройку веревочной лестницы и на основу новой одежды. Просто удивительно, сколько можно сделать за один день! Трех, а то и четырехметровые 'усы', высыхая, не теряли своей эластичности и были просто незаменимы! Рин научилась выдергивать их аккуратно, чтобы не повреждать клубни растения, из которых через два дня вырастали новые усики, пополняя строительные материалы для быстро растущего высоко на дереве жилища. Местные жители оказались довольно активными, и Рин несколько раз наблюдала за скоротечными воздушными боями. Обычно стычки происходили над самим горным массивом или в непосредственной близости от него и особых хлопот не доставляли, но все же расслабиться не давали. Все это дело происходило настолько далеко и высоко, что даже прятаться было не обязательно. Теоретически. Что за расы воевали, по кораблям определить было просто невозможно, идти знакомиться желания не возникало. В том, что это именно разные расы сомнений не было – слишком уж отличались их корабли. Дело было не в отличиях в деталях, абрисах, обводах корпуса или моделях. Нет. Тут была КОМБИНАЦИЯ. Некое единство, своеобразная общность, не дающая даже повода усомниться в отличиях меж создателями. Большую часть времени Рин проводила на камнях. За неделю тело покрылось ровным золотистым загаром, жирок бесследно исчез вместе с болью запущенных мышц. Загорала она, разлегшись на камушках и рассматривая симпатичный белый пляж, покрытый ровным, словно просеянным песочком. Красивый пляж, как ни глянь, вот только населен местными хищниками. Стоило только кинуть веточку на беленький песочек, как пляж взрывался буйной поисковой деятельностью. Масса щупальцев внимательно исследовала потревоженный участок до тех пор, пока не находила причину беспокойства. Только выяснив ее, колония утихала. Чем твари питались, Рин понять не могла – за все время не видела ни одной удачной охоты. Впрочем, вполне возможно, что основной рацион составляли ночные животные, а Рин ночью сидела очень высоко на дереве. Однажды она сходила туда, где ночью оторвались истребители. Ошибиться было невозможно – обожженные развалины только-только начали зарастать травой. Почти час она лазила по руинам, не рискуя забираться вглубь подземных зданий. Было что-то отталкивающее в этих черных коридорах, деформированных взрывом и опаленных огнем. Умом-то она понимала, что никаких тварей мерзкого типа и оживших мертвяков там нет – мертвые мертвы, а зверье не войдет в сожженный таким огнем заброшенный дом. Слишком силен запах жженого пластика, оплывшего металла, прогоревшей резины и гнусного тлена. Но что-то там, в глубинах подсознания не дало спуститься в подземные уровни разрушенной базы. Разум знал, что в уцелевших коридорах можно найти что-то полезное, но… она не смогла войти. Тот самый незримый советчик приказал: 'Не смей!' И она не посмела. Наверху удалось найти великолепный нож и отодрать относительно ровный лист жести. Нормально доисследовать руины не удалось, – из-за леса вынырнул пузатый транспорт, явно заруливающий на посадку в развалинах. Рин быстро смоталась, не ожидая ничего хорошего от такой встречи. Корабль простоял три дня, после чего улетел, а в небеса вслед за ним поднялся столб пламени. Когда же Рин пришла туда опять, то увидела лишь огромную оплавленную воронку. 
