Они прислушались.
— Я ничего не слышу, — сказал де Бриссак.
— В самом деле, ничего, — согласился Виктор. — Значит, мне показалось. По-моему, какой-то шорох донесся из вестибюля…
— Со стороны входа? Странно! Ведь я закрыл все как следует.
— Или со стороны пустыря…
— Но это невозможно, — возразил де Бриссак.
В этот момент что-то выпало у него из рук.
Молодая женщина вскочила.
— Что это?!
— Слушайте, слушайте! — воскликнул Виктор, который тоже вскочил. — Слушайте!
Все снова затихли, прислушиваясь. И де Бриссак констатировал:
— Никакого шума.
— Нет, на этот раз внутри, я убежден, — настаивал Виктор.
— Глупости! — произнес де Бриссак, которого начала раздражать эта встревоженность. — Займитесь лучше поисками. Помогите мне.
Виктор не шевельнулся, прислушиваясь. По бульвару проехал автомобиль. На соседнем дворе залаяли собаки.
— Я тоже слышу, — подтвердила Александра.
— И потом, — добавил Виктор, — вы не подумали об одной вещи. Когда мы поднимались сюда, всходила луна, и теперь стена с лестницей должны быть ярко освещены.
— Черт побери! — воскликнул де Бриссак.
Все же, чтобы убедиться, он погасил электричество, отодвинул занавеску и высунулся в окно.
Почти сразу же Виктор и Александра услышали сдержанное проклятие. Что произошло? Что заметил де Бриссак на заброшенном пустыре?
Он закрыл окно и, не зажигая света, сказал:
— Лестница убрана.
Виктор тоже бросился к окну.
Лестница исчезла.
Это было непостижимо, и де Бриссак снова включил свет, как бы желая убедиться в странном значении этого факта.
— Лестница сама по себе не исчезнет, — заметил Виктор. — Кто же ее снял? Полицейские? В таком случае нас засекли. Надо ожидать нападения. Входная дверь закрыта?
— Да!
— Они ее взломают. И мы будем схвачены, все трое, как кролики в клетке.
— Уж не думаете ли вы, что я дамся так просто? — возразил де Бриссак.
— Но поскольку лестница снята…
— А окна?
— Мы на втором этаже, а этажи здесь высокие. Вы, может быть, и убежите, но мы… Впрочем…
— Впрочем? — вопросительно проговорил де Бриссак.
— Вы хорошо знаете, что ставни связаны с сигнализацией. Представьте себе пронзительные звонки, раздавшиеся среди ночи…
Де Бриссак вперился в сообщника недобрым взглядом.
Почему этот человек, обязавшийся быть компаньоном, вместо того чтобы действовать, нагромождает и перечисляет неприятности?
Александра безмолвствовала, закрыв лицо руками. У нее не было другой мысли, как сдержать страх, который кипел внутри ее.
Антуан де Бриссак осторожно открыл одно из окон. Никакого сигнала не последовало.
— Я догадался, — сказал он. — Где механизм, я не знаю, но вот провод, который ведет за пределы здания. Его достаточно отодвинуть…
Он рискнул это сделать.
Результат был немедленный. Вся комната наполнилась резким дребезжащим звоном сигнализации.
3
Де Бриссак быстро закрыл окно, задернул занавески, чтобы помешать звуку проникнуть наружу. Но внутри тревожное дребезжание выводило всех из себя.
Виктор высказал свое мнение:
— Видимо здесь два провода: один из них внешний, который вы обрезали, а другой — внутренний. Раз так, то сейчас все, живущие в доме поднимутся на ноги.
Де Бриссак выругался сквозь зубы и поставил стол в угол, откуда шел звук. Затем он водрузил на стол стул и, взобравшись на эту баррикаду, обрезал провод на карнизе. Звук немедленно оборвался.
Антуан де Бриссак спустился и поставил мебель на место.
Виктор сказал ему:
— Теперь никакой опасности. И вы можете бежать через окно.
— Я побегу только тогда, когда найду пакет с десятью миллионами, — отрезал де Бриссак.
— Это невозможно!
— Почему же?
— У вас нет времени…
— Что вы несете? — обозлился де Бриссак, — все это сплошная глупость! Лестница могла просто упасть. Ваши страхи не имеют никаких оснований. Стража связана. Мои люди охраняют ее. Наша задача продолжать поиски.
— Они окончены.
Де Бриссак был вне себя.
— Я вышвырну тебя через окно! Что касается твоей доли, считай, что теперь она равняется нулю…
В этот момент на улице раздался тревожный свисток.
— Вы слышали? — спросил Виктор.
— Да… Какой-нибудь запоздалый прохожий…
— Или ребята, которые сняли лестницу.
Они были перед лицом реальной, неумолимой опасности. Растущий страх Александры и странное поведение его компаньона волновали де Бриссака и приводили его в ярость.
Прошло еще четверть часа. Их беспокойство все увеличивалось среди таинственного безмолвия и гнетущей, насыщенной угрозами тишины.
Александра сжалась в комочек в своем кресле, не спуская глаз с закрытой двери. Де Бриссак возобновил поиски, потом вдруг прекратил их, вероятно, осознав их бессмысленность.
— Дело было плохо продумано, — обронил Виктор.
Гнев де Бриссака внезапно прорвался наружу, и он разразился проклятиями в адрес своего компаньона. Виктор между тем продолжал саркастическим тоном:
— Дело было плохо продумано… Какая-то неразбериха!
В ответ де Бриссак набросился на него с кулаками. Александра подскочила к ним, чтобы разнять.
— Уйдемте отсюда! — повелительно воскликнула она.
Они оба, де Бриссак и Александра, направились к двери, когда Виктор заявил агрессивным тоном:
— А я остаюсь…
— Ну нет! Вы тоже уйдете.
— Я остаюсь. Когда я что-нибудь предпринимаю, я иду до конца. Вспомните ваши слова, де Бриссак: «Десять миллионов здесь. Мы это знаем. И после этого уйти с пустыми руками? Нет! Это против моих привычек». И против моих тоже.
— Вы наглец! И я вас спрашиваю: какова ваша настоящая роль в этом деле? — воскликнул де Бриссак.
— Роль человека, у которого есть голова на плечах.
— Ваши намерения?
