процветавшего шахтёрского городка, давно пришедшего в упадок и ныне плохо понимающего, зачем и для чего он тут.
— Что ж, атмосфера здесь своеобразная, — заметил Кэп, когда они на малой скорости ехали по главной улице мимо ветхих магазинчиков, потрёпанных автомобилей и шелудивых бродячих псов.
— Деревенская, — тактично уточнила Синг, выбором даже такого определения сильно польстив городку.
Они проехали мимо обшитого вагонкой заброшенного здания бара, мимо гаража, вокруг которого беспорядочно теснились полуразобранные легковушки и грузовики, мимо скобяной лавки, музея горной промышленности (примечательного своим новым крыльцом) и здания почты размером чуть больше телефонной будки. Они ещё не встретили ни одного человека.
— Не терпится увидеть отель, — саркастически заметила Синг.
— Я слышал, место что надо, богатое историческое наследие Айдахо.
Они достигли конца главной улицы, находившегося недалеко от начала, и обнаружили там большую бревенчатую хижину, к которой кто-то пристроил ещё один этаж, потом ещё одно крыло и мансарду, потом ещё одну спальню, а потом ещё четыре спальни, как в мотеле, а под конец привёл весь архитектурный ансамбль к единству, пустив по периметру здания длинную веранду, которая прыгала вверх-вниз, чтобы оставаться на уровне дверей всех многочисленных пристроек. Вывеска, болтавшаяся на цепи над подъездной дорогой, гласила: «Отель 'Высокие сосны'«. На видавшем виды фанерном щите, приколоченном к редкой изгороди из жердей, имелась надпись «сдаются номера», а чуть выше её торчал ржавый гвоздь, предназначенный для таблички «номеров нет» — на случай, если когда-нибудь такой случай представится. Судя по малому количеству автомобилей на парковочной площадке, отель «Высокие сосны» в настоящее время не процветал.
Кэп поставил машину за двумя пикапами с надстроенными бортами кузовов (для перевозки дров) и микроавтобусом, из заднего окошка которого на них таращился грустный старый пёс — вероятно, прародитель всех прочих городских собак.
— Хм-м, — задумчиво протянул Кэп. — Рид говорил, что в это время года здесь жизнь бьёт ключом.
Вестибюль представлял собой тесную комнатёнку, зажатую между кафе и сувенирной лавкой, с лосиной, оленьей и медвежьей головами на стенах и одним огромным канделябром из ветвистых рогов, висевшим над регистрационной стойкой.
Седовласый морщинистый хозяин отеля, стоявший за стойкой, расплылся в улыбке, показав серебряные зубы.
— Вы, надо полагать… э-э… Кампанелла.
— Капелла. Это моя жена Синг.
Синг обменялась с хозяином рукопожатием. У него были мозолистые руки с шишковатыми пальцами, разрубившие на своём веку немало брёвен и выдубившие множество оленьих шкур.
— Синг, — недоумённо повторил старик. — Видать, какое-то сокращение.
«Поющая утром», — пояснила она. — Мои родители верны старым традициям. — Не то, чтобы она сама не хранила верность традициям: дом Кэпа гордился восхитительнейшими работами прикладного искусства, выполненными в индейском стиле, и она часто заплетала свои длинные чёрные волосы в традиционные косички, как сделала сегодня.
Серебряные зубы снова сверкнули.
— Имя вам очень подходит. — Он протянул руку Кэпу. Кэп крепко пожал её.
— Я Майкл, но друзья зовут меня Кэп.
— Арлен Пик, рад с вами познакомиться. Теперь мы с вами друзья, и я могу называть вас Кэпом.
— Как насчёт номера для нас?
Пик протянул регистрационную карточку, чтобы Кэп заполнил.
— Сто четвёртый, для вас с миссис.
Кэп принялся писать, еле заметно улыбаясь, впервые с момента, когда они покинули Спокан.
— Итак… — промолвил Пик, наблюдая за Кэпом. — Рэнди говорит, вы собираетесь провести неделю в горах.
— Да. Наши друзья уже, наверное, добрались до места. Мы отправимся в горы и присоединимся к ним завтра утром. Мы припозднились на день, но наверстаем упущенное время.
— Пришлось ждать, когда отпустят с работы, надо полагать.
— Синг пришлось.
Синг бросила на него любящий, но укоризненный взгляд, а потом нарушила молчание, задав вопрос:
— И что собой представляет эта хижина? Пик сконфуженно хихикнул.
— Ну, скажу прямо, это не «Хилтон», но она в хорошем состоянии. Я и мои друзья-охотники провели там небольшой ремонт недавно. Настелили новый пол, залатали крышу, в общем, привели всё в порядок. Вы ж понимаете, это просто пристанище для охотников. Там несколько коек, несколько полок, несколько крючков на стенах, чтобы вешать одежду, — но больше, собственно, ничего. Рэнди считает, так лучше. Так людям легче забыть о цивилизации и почувствовать себя наедине с девственной природой.
— Мы к этому готовы, — сказал Кэп, протягивая через стойку заполненную карточку.
— Ага. Рэнди отправился туда сегодня утром, так что он уже ждёт вас. — Пик на мгновение задумался. — Но вам нужно соблюдать осторожность. Смотрите в оба, держите ухо востро и… э-э… не задерживайтесь там, если… ну, если вам покажется, что пора сматываться.
Кэп и Синг смотрели на него, ожидая дальнейших пояснений.
Пик встретился с ними взглядом.
— В общем-то, мистер Капелла… Кэп… у нас тут никогда не происходило никаких неприятностей. Рэнди это знает и всегда так и говорит своим клиентам, но я вроде как пытался сказать ему, что сейчас здесь творится что-то неладное. Жаль, его не было в городе несколько часов назад, когда по улицам прямо средь бела дня пронеслось стадо оленей, словно спешащих покинуть наши края. Странная история. В это время года олени обычно ещё не спускаются с гор.
— О чём вы говорите? — спросил Кэп. И он, и Синг стояли неподвижно, устремив глаза на старика.
Казалось, он замялся на мгновение, прежде чем ответить.
— Я давно живу здесь, Кэп, вот здесь, в этом самом доме. А когда ты долго живёшь на одном месте, то знаешь, какие события и в какой последовательности должны происходить. — Пик перегнулся через стойку, чтобы выглянуть в выходящее на улицу окно. Он указал в него рукой и продолжил: — Я знаю, когда лосям время спускаться с гор в низины, и знаю, в какой час они каждый день будут переходить через эту дорогу, ведущую к реке. Я знаю, когда медведи начнут выходить на поиски пищи и совершать набеги на наши яблоневые сады. Я знаю, когда события идут своим чередом, а когда нет. — Тут он снова посмотрел на них и добавил: — Но вам придётся прожить здесь не один год, чтобы понять толком, о чём я говорю.
Кэп коротко пробарабанил пальцами по стойке.
— Что, существует какая-то особенная угроза, которой нам следует опасаться?
Пик немного подумал и ответил:
— Возможно, вы заметили, что на улицах здесь не особо много людей. Не скажу, что меня не интересуют их дела, они меня очень даже интересуют, но я говорю им то, что знаю; говорю, поскольку точно знаю, что знаю, и никто не скажет мне, что я говорю, чего не знаю. — Потом он кивком головы указал на пожелтевший от времени постер, прикреплённый кнопками к стене.
Кэп подумал, что он видел такое изображение раньше: размытая фигура огромного обезьянообразного существа, взятого общим планом. Оно шагало на двух ногах через реку, запруженную брёвнами. Внезапно всё напряжение с него как рукой сняло.
— Снежный человек? — спросила Синг.
Кэп понял, что она с трудом сдерживает улыбку.
— Не смейтесь.
— Нет, нет, я не смеюсь.
Взгляд Пика обрёл сосредоточенное выражение, когда он прислушался к звукам, слышным только ему
