Какой же гордый вид, как будто в нем Соединилися все души предков; (обращаясь к портретам)
О вы! вы, образы людей великих Своею мудростью и силой, Скажите мне, ужель гниющие, Немых гробов бесчувственные жертвы Отнимут у меня мою Эмилию?.. Смешно! — я не могу себе представить, Чтоб мертвые имели предрассудки!.. Алварец
Фернандо! до меня доходят слухи, Что ищешь ты войти в мое семейство!.. Безумец ты! — клянусь святою девой! — И мысль одна, мой милый, быть мне зятем, Должна казаться смертною обидой. Фернандо
Желательно, чтобы моя обида Могла вам заплатить за ваши… Алварец
Мои обиды!.. слушай же, глупец, Что я скажу тебе, да со вниманьем. Фернандо (насмешливо)
Как счастлив тот, кто может, оказав Добро один раз в жизни человеку, Бранить его глупцом сто раз — и каждый день! Алварец
Узнать ты должен, наконец, Кто ты! — доселе содержал я Тебя почти совсем как бы родного. Но с этих пор переменилось всё! Я повторю тебе, как ты попал сюда: С слугой однажды шел я из Бургоса* (Тогда еще я только что женился). Уж смерклось, и сырой туман покрыл Вершины гор. — Иду через кладбище, Среди которого стояла церковь Забытая, с худыми окнами. Мы слышим детский плач — и на крыльце Находим бедного ребенка — то был ты; Я взял тебя, принес домой — и воспитал. (Насмешливо)
Но для чего тебя там положили, И кто родители твои — бог знает! А я так не хочу и знать; да, да! Фернандо (пораженный) (про себя)
Так, так, совсем, совсем забытый сирота!.. В великом божьем мире ни одной Ты не найдешь души себе родной!.. Питался я не материнской грудью И не спал на ее коленях. Чуждый голос Учил меня родному языку И пел над колыбелию моей. (Молчание.)
(Ходит взад и вперед. Потом опять приходит в спокойное положение.)
Алварец
О чем печален! — точно вот как было. Возможно ли тебе теперь жениться На дочери моей? что после скажут Другие благородные испанцы?
