его хозяйке, которой в момент переноса на нем не оказалось, наоборот.
— Вы говорите о переносе как о непреложном факте? — начал потихоньку приходить в себя Кисин. — Хотя да, лес кругом, а институт был на Ленинском…
— На редкость верно подмечено, — фыркнул Саша. — Кстати, нас явно швырнуло не только в пространстве, но и во времени.
— Почему вы так решили?
— Вы всегда такой тупой или это у вас просто сегодня обострение? Лето же вокруг!
— Ну, нас, например, могло забросить в южное полушарие.
— Гляньте вот на эти цветочки. Скажете, что это не одуванчики? А вот это деревце не возьметесь идентифицировать?
— Береза…
— Правильно, только какая-то кривая и мелкая. Итак, у нас с утра было двадцать пятое февраля. В каком месте южного полушария сейчас конец весны, ибо одуванчики цветут именно тогда? Да и травка кругом довольно молодая. И где в том полушарии растут березы?
— Э… разумно. Если мы только не на какой-то другой планете.
— Полностью идентичной Земле вплоть до наличия точно такой же Луны? Вон он, серп, полюбуйтесь. В общем, полезли обратно.
— Зачем?
— Да я не настаиваю, можете оставаться на свежем воздухе. Лес-то довольно дикий, и еще неизвестно, кто там обитает. Мало ли в какие времена нас закинуло. Хорошо если тут только мамонты водятся, а если всякие пещерные львы вперемешку с саблезубыми тиграми? Хотя вам, я думаю, и простого кабана вполне хватит.
Аргументы лаборанта показались Кисину достаточно убедительными, и он полез обратно в подвал.
— Значит, так, — озадачил его Александр, закончив рыться в ящиках верстака, — стоящая перед вами задача особой сложностью не отличается. Точило видите? Так крутите ручку, и поинтенсивнее, а я попробую сделать нормальный нож.
— Да что вы тут раскомандовались? — возмутился Кисин.
— Вы вроде как член партии? Тогда наверняка должны были слышать постулат «кто не работает — тот не ест». Что вы тут жрать собрались, не поделитесь планами? Одуванчики несъедобные, сразу предупреждаю. В общем, или вы прекращаете никчемное препирательство и делаете что вам говорят, или я сделаю нож без вас, но тогда буду обедать, ужинать и так далее в одиночестве.
Изготовление ножа затянулось на два часа, к концу которых Кисин готов был бросить проклятую ручку, несмотря на недвусмысленное предупреждение лаборанта. После чего тот со свежеизготовленным инструментом сходил наружу и вскоре вернулся, вырубив нечто наподобие рогатины. Прикрутив шурупами к ее раздвоенному концу кусок дюраля, Александр с этой импровизированной лопатой подошел к стене за установкой и начал перекидывать землю в центр подвала.
— Вы хотите расширить выход? — на всякий случай поинтересовался Кисин.
— А вы надеетесь на моих харчах так разжиреть, что перестанете пролезать в имеющийся? — разогнулся лаборант, — и, кстати, хорошо, что напомнили. Ваша очередь копать. Где-то примерно в полуметре дальше должен появиться край пожарного щита. Я прикинул, он вроде мог попасть в зону переноса, ну или по крайней мере его часть. В общем, копайте, минут через пятнадцать я вас сменю.
Примерно через час телепортированные стали обладателями почти целого багра, лома, небольшого топора, лопаты и конусного ведра.
— Пойдемте наружу, — предложил Александр. — Значит, я сейчас схожу за обедом, а ваш объем работ — вот он. Потихоньку начинайте копать уже нормальной лопатой вот отсюда. Тут соседний подвал, причем самый его конец, где стол дяди Миши и вековые завалы его барахла. Там может оказаться много полезного, так что не ленитесь.
— А если звери? — неуверенно спросил Виктор Иванович.
— Отбиваясь лопатой, отступаете обратно в наш подвал. Я вернусь часа через два-три.
С этими словами лаборант взял ведро, но не конусное, а обычное, какие-то согнутые им из сталистой проволоки загогулины и бодрым шагом двинулся в ту сторону, где местность имела явный уклон.
Электронные часы Кисина не выдержали телепортации, так что время он мог определять только по собственным ощущениям. И примерно тогда, когда они уже говорили ему, что лаборанта нет как минимум полдня, тот появился, что-то весело насвистывая. В одной руке он нес ведро, причем явно не пустое, а в другой — несколько нанизанных на ветку небольших рыб.
— И это все, что вы накопали за целых два с половиной часа? — поинтересовался Саша. — Да, трудновато вам будет нормы-то в лагере выполнять, с такими навыками. Причем тут лагерь? Дело в том, что около озера я нашел разбитый самолет. И, судя по многим деталям, мы попали в Читинскую область, а время — начало тридцатых годов. Ну и где, по-вашему, кроме лагеря, вы можете оказаться, попав в столь интересные времена?
— Вы точно уверены, что тридцатые? — решил пока не обращать внимания на оскорбительные намеки Кисин. — И почему именно Читинская область?
Похоже, что этот Кобзев действительно антисоветчик, правильно про него говорили в комитете комсомола. И вроде еще ходили слухи, что он фарцует не то джинсами, не то аппаратурой, а может, и вовсе валютой. Да, все это так, но вот только…
Виктор Иванович с сомнением оглядел мощную фигуру лаборанта. Вроде он служил в ВДВ, да здоровьем природа детинушку отнюдь не обидела, так что с ним надо поосторожней. И как, однако, быстро он освоился в этих совершено фантастических обстоятельствах! Сам Кисин, несмотря на саднящие мозоли на руках, до сих пор не мог до конца поверить, что все происходящее ему не снится.
— Такой самолет не мог быть сделан раньше двадцать пятого года, уж настолько-то я историю авиации знаю, — объяснил тем временем лаборант. — Он похож на ранние модели Яковлева. Но у него трехцилиндровый мотор, то есть заграничный, у нас таких не делали. То есть если бы он был выпуска тридцатого года или позже, на нем бы уже стоял наш М-11. А лежит он там лет пять, сквозь него уже кое- где и деревца проросли. Кроме того, я нашел планшет с тем, что там осталось от карты. Немного, но все- таки Читу видно. В общем, план наших ближайших действий таков. Сейчас вы собираете хворост, я чищу рыбу. Потом я ее варю, а вы еще маленько копаете, там всего ничего осталось. После обеда я попробую собрать приемник, очень не помешает послушать, что тут у нас творится в эфире. Возражений нет? Тогда вперед, нас ждут великие дела.
Глава 2
Приемник, собранный лаборантом после обеда, представлял из себя магнитофон «Весна», к которому снаружи были присобачены ферритовый стержень с обмоткой и конденсатором переменной емкости, плюс два диода.
— Да, — кивнул Саша, — практически детекторный, только с магнитофоном в качестве звукового усилителя. Завтра попробуем все-таки откопать в дяди Мишином подвале сейф, там должны быть батареи, тогда можно будет собрать что-нибудь поприличней. А пока послушаем это, только я схожу, растяну антенну.
Быстро выяснилось, что местный эфир на средних волнах вовсе не забит станциями. Удалось на пределе чувствительности выловить только две, да и то слова почти не пробивались сквозь шумы. Но Александр малость удлинил антенну, подстроил контур, и передачи стали слушаться чуть лучше. По крайней мере, уже можно было попытаться понять, о чем идет речь. Правда, это оказалось не самой простой задачей, и не только из-за помех. Первая станция вещала:
— Вжжж… уииии… императорское величество… хр-р-р… Ярославской и Екатеринбургской губерний… у-уууу… вжжж…сказал государственный канцлер. У-у-ииии… вжжж… председательством господина Сталина. Хррр-р-р…
