Тайна Голубых Болот / Из сборника «Замок в лунном свете». /

когда они были построены. Одни двери имели запоры, другие нет. Но я на все сделал замки.

— А другие обитатели дома знают об этом?

Он бросил на меня загадочный взгляд.

— Хо! — выдохнул уважительно Пен. — Эмилия точно об этом знает. Нет ничего для нее неизвестного в «Голубых Болотах».

Роза старательно кивнула головой. По всей видимо­сти, в данном вопросе она была согласна с братом.

— В этом я не совсем уверен, — высказался капитан. — Однако в любом случае доверять ей не стоит. Но и ее комната, и комната Шиллера имеют такие потайные двери.

— Может быть, мы посмотрим, откуда раздавались эти странные звуки? — предложила я.

— Великий Боже! Вам сейчас необходимо лечь поспать, моя милая Ливия. — Капитан ласково потрепал Розу по щеке: — Оставим ее одну?

— А Франц Шиллер?

— Я думаю с рассветом отправиться на его поиски. Некоторые жители Тарна также примут участие в поиске. Пошли, ребята. Пожелайте Ливии доброй ночи — и марш отсюда.

— А ты разве не идешь? — спросил Пен и посмотрел на свою сестру.

— Сейчас. Если ты позволишь, я по-своему попро­щаюсь.

После того как Роза сделала книксен, а Пен галантно поцеловал мне руку, отец вывел обоих детей в коридор. Как только он вернулся, то сразу запер потайную дверь и серьезно посмотрел мне в глаза.

— Нужно ли вам еще что-нибудь, Ливия? Нет ли каких отрицательных последствий несчастного случая?

— Спасибо, сэр. Я чувствую себя хорошо.

Мой вежливый и краткий ответ не мог сказать ему ничего о моих чувствах, но он, тем не менее, схватил мои руки и поднес их к губам, а когда я важно присела перед ним, притянул меня к себе и поцеловал в губы.

Все подавляемые страдания я вернула ему в ответном поцелуе. Когда несколько минут спустя я пыталась заново пережить эту сцену, мне даже не верилось, что мои руки сами обвили его шею, и я плотно прижалась к его сильному, горячему телу.

Мисс Эмилия разрушила наше краткое счастье. Она неожиданно появилась в дверях и вся просто исходила ядом. Я попыталась освободиться, но Николас крепко держал меня в объятиях. Он стоял к ней спиной и поэтому не видел кричащей ревности в ее голубых глазах. Для меня было открытием, что она испытывает пылкие чувства к Николасу. Или это было просто возмущение аристократки, что женщина моего социаль­ного положения так сильно привязала к себе капитана Брендона?

Николас наконец заметил выражение моего лица. Он взглянул через плечо, и его яростный, командный голос испугал не только Эмилию, но и меня.

— Черт тебя подери, Эмми, тебе обязательно везде нужно сунуть свой нос?

Мисс Эмилия задрала подбородок и холодно произ­несла:

— Я понятия не имела, что могу помешать. Я только подумала, что тебе будет интересно узнать, что повар кормит какого-то грязного старика, который — насколь­ко я смогла понять — живет в саду. И повар утверждает, что это чудище хочет выращивать в саду овощи. Этот человек — революционер, якобинец.

— А я уверена, что это не так, — возразила я спокойно и бесстрашно, чтобы переиграть окончательно мисс Эмилию. — Этот человек сам боится якобинцев. Он опасается до сих пор, что они отрубят ему голову.

— Я просто не могу на него смотреть, — был единственный аргумент Эмилии. — Он болтается по саду, как злой дух. Мне кажется, он способен на все.

— Хорошо, я взгляну на него, — пообещал капитан.

Он улыбнулся мне и, еще на мгновение задержав мою руку в своей, вышел из комнаты широкими шагами.

Так завершилось одно из важнейших мгновений моей жизни. Я чуть не рассмеялась во весь голос, но это был бы не радостный смех.

Из дверей я наблюдала, как Эмилия торопилась за Николасом Брендоном, пытаясь шагать с ним в ногу. Язвительный смешок заставил меня обернуться.

Оба ребенка стояли в дверях комнаты Пена. Как только капитан и мисс Эмилия скрылись из виду, Пен на цыпочках подошел ко мне.

— Ливия, пока отец охотится на старое пугало, мы можем осуществить ваше предложение, — высказался он вкрадчиво.

Я не сразу поняла, о чем говорит Пен, потому что мои мысли витали вокруг Жиро. Не следовало ли мне прийти ему на помощь?

Пен потрогал рукав моего платья и возбужденно подошел к двери.

— Мы с Розой можем вам помочь. Мы можем открыть задвижку.

— Но если там действительно нечисть или крысы… Нет, вы можете пострадать. Лучше посмотрим завтра утром.

— Как хотите. Но тогда уже ничего нельзя будет установить.

Возможно, он и прав, но мне не хотелось брать на себя ответственность.

Роза кивнула и прошептала что-то брату на ухо. Пен поспешил к ней. Они придвинули голову к голове и о чем-то довольно долго шептались, пятясь к выходу, пока не закрыли за собой двери.

Спустя некоторое время мне принесли заказанный чай, а через полчаса я окончательно улеглась спать, предварительно проверив задвижку на потайной двери и бросив последний взгляд в окно.

Я еще не успела заснуть, когда капитан и мисс Эмилия прошли мимо моей двери. Я с усмешкой слушала комментарии капитана по поводу преследова­ния Жиро.

— Он убежал, потому что ты его напугала. Ты закричала, словно ребенок в возрасте Розы. У тебя что, совсем нет самообладания? Мне кажется только, что он малость не в себе. Хотя, если бы я скрывался в «Голубых Болотах» столько времени, сколько он, то наверняка бы тронулся рассудком. Ах, как я буду счастлив, когда здесь можно будет открыть школу.

Мисс Эмилия говорила так тихо, что ее слов я разобрать не могла, но по ответу Николаса поняла, что она пыталась его на меня натравить.

— Она вовсе не фальшивая, — ответил он резко. — Взгляни только, как сильно изменились дети с ее появлением здесь.

Хлопнули две двери, и наступила тишина.

Я погрузилась в девичьи мечты. Наступила тишина.

Было все еще темно, когда я была разбужена посторонним шумом: какое-то шуршание, обрывки разговора и короткий вскрик, очень похожий на голос Розы. Я не сразу со сна вспомнила про потайную дверь. И лишь спустя некоторое время сообразила, что Роза и Пен решили все-таки не отступать от своего намерения.

Я так разволновалась, что дважды роняла свечу, пока ее зажгла. Босиком прокравшись к комоду, я прижала ухо к деревянной стенке.

— Пен, Роза! — прокричала я взволновано. — Где вы там?

Пока я не знала, что с ними произошло, мне не хотелось с ними ругаться, хотя они этого и заслужили.

В ответ раздались сильные удары, какие-то звуки и стон, от которого кровь стыла в жилах.

Я быстро откинула в сторону задвижку, и в то же мгновение на меня чуть не налетел Пен. Он выглядел, как трубочист. Роза, подвывая, плелась за ним.

— Я так испугалась! — проговорила девочка и, свернувшись калачиком, улеглась на ковре.

— Ты, дитя! — произнес ее брат. — Он бы тебе ничего не сделал. Он испугался больше, чем ты.

Я переводила взгляд с одного ребенка на другого, а затем заглянула в черную тьму; Вдали горел слабый огонек, освещая крутые ступени, уходящие в темноту, а невдалеке от входа вырисовывалась большая, темная куча.

— Там еще кто-нибудь есть? — спросила я Пена строго.