удовольствием дядя говорит мне одну противную новость за другой, — как и бот, что увезёт тебя к ним.
'Весь спектакль, с режиссированный отцом прошёл без малейшего сбоя, — понял я, — даже моя подпись наверно была бы подделана в случае отказа'.
— Счастливо оставаться, господин дознаватель, — я вышел из комнаты, оставив довольного клаксона внутри.
'Хорошие у тебя родственники, — обратился я к принцу, — выпнули за дверь без приданного'.
'После заключения союза отец переведёт на мой счёт десять миллионов личинок, — ответил принц, — вот только придётся объединять наши капиталы с Увак'ал'нагоссой'.
Память услужливо подсказала, что личинки, это древнейшее название денег клаксонов, а Увак….чего-то там, это теперь моя жена.
'Буду звать её Ваксой, о ваши имена язык сломаешь', — вздохнул я, пытаясь повторить имя жены.
Принц что-то недовольно буркнул.
Возвращаясь в мегаполис, а затем к причальным шлюзам, я, наконец, мог рассмотреть всё подробно, поскольку слуг за мной никто не прислал. Принц поклялся отомстить всем, кто его унизил.
'Прикольно, — я вертел головой в разные стороны, — всё строго функционально, ни единой рекламы, всё сделано для того, чтобы быть частью системы'.
'Низшие касты для этого и существуют, — ответил принц'.
Полёт до шлюза продолжался не долго, а вот перелёт на другой дагот затянулся. Внутри него всё было практически идентично даготу принца. Мы также пролетели мимо застройки низших каст, и вот вскоре показался знаковый конус, только этот был с синими полосами вдоль своих граней, через десять минут мы приземлились у входа в верхние покои.
'Наконец-то', — принц был впервые счастлив.
Радоваться ему было от чего. Нас встречали четыре ряда слуг и гвардейцев, но на этом комитет по встрече не исчерпывался. Едва я сошёл с антиграва, ко мне устремилась служба безопасности второго Дома, составив мне почётный эскорт.
Не смотря ни на кого, я надменно последовал к входу в покои. Проводив меня до створчатого входа, солдаты расставили посты.
'Хоть кто-то соблюдает правила приличия', — довольно пробурчал принц.
Внутри меня ждала она, Вакса. В который раз мои эстетические чувства подверглись серьёзному испытанию. Первая дочь была раздета по последнему писку клаксонской моды. Из восторженных мыслеобразов принца я понял, что вот тот завиток темной краски на хитине головы Ваксы, это кровь редкого животного, один грамм этого вещества стоит столько, что хватило бы прокормить роту гвардейцев. Яркие полоски у прыгательных суставов являлись выделениями хищных цветов с одной из планет Тробиуса, и цена на это вещество хоть и была меньше крови арастестра, но была не по карману многим и многим.
Язык у меня не поворачивался назвать эту женскую особь 'девушкой', но верещавший от радости принц, у которого не было связи с женскими особями длительное время, прямо таял от выделяемых ею феромонов.
'Мама, роди меня обратно, — едва не взвыл я, — сейчас ведь такое начнётся'.
'Ути пути, какие мы нежные', — иронии в голосе Келлера было столько, что я понял, дальше сопротивляться 'красоте' клаксонки будет слишком подозрительно. Выпустив наружу все эмоции принца, а также его рефлексы спаривания, я стал участником странного обряда ухаживания и спаривания.
— Дорогой, я так ждала тебя, — соединенные гениталии клаксонов не собирались разъединяться, хотя сам акт был, по всей видимости, закончен. Пришлось мне лезть в память принца, чтобы понять, что это нормально, в таком состоянии мы будем находиться ещё минут десять.
— Я мечтал, когда мы, наконец, встретимся, — довольный близостью с 'красоткой', принц размяк, — едва я прилетел, как тут же поспешил к отцу, чтобы подписать наш союз.
'Угу, угу', — хмыкнул уже я.
— Отец хочет видеть тебя, — внезапно она стала серьёзной, — потребовал, чтобы ты явился, как только прибудешь.
— Ты стала ещё прекрасней, с нашей последней встречи, — отозвался я.
— Возможно это потому, что на твоём корабле не было женщин? — она явно меня дразнила.
— Что ты дорогая, те же наешь, я был влюблён в тебя всегда, — оставшись без поддержки отца, принц сейчас был только номинально наследным, практически же, я теперь принадлежал второму Дому, до момента его кончины. Так что чем больше ко мне благоволила бы жена, тем лучше я мог устроиться.
— Ты меня поражаешь, — она смущённо поцарапала внушительным когтем по брюшной броне моего тела, — мы не можем разъединиться уже десять минут, прошлый раз твой рекорд был всего пять.
Я бросился в память принца за подробностями такого странного заявления, копаясь не в очень приятных для себя подробностях, нет в целом, конечно, впечатления от секса были для моего нового тела положительные, но как это происходило, мне категорически не нравилось. Покопавшись, я с удивление узнал, что силу мужского населения женские особи оценивали по длительности соединённых гениталий, а не длительности самого акта, чем дольше было соединение, тем дольше длилось 'послевкусие' от акта у женских особей. Те, кто мог продержать свои гениталии соединёнными более десяти минут, считались тут 'половыми гигантами',
Я проанализировал своё тело и понял, что с помощью нанороботов легко могу продержаться в таком состоянии хоть несколько дней, но для жены решил остаться ещё на минут двадцать.
'Видишь Вова, тебе даже понравилось', — не вовремя появившийся Келлер заставил всё тело клаксона вздрогнуть и расцепиться с женой.
'Вернусь, прибью тебя', — рыкнул я, — мне и так тут приходиться 'работать', ты ещё с советами как на площади'.
Засмеявшись, тот убрал своё сознание. Обратив взгляд на жену, я с удивлением понял, что она без сознания. Испугавшись, я подскочил с ложа и стал приводить её в чувство, с трудом, но это у меня получилось.
Вакса открыла глаза и восторженно на меня посмотрела.
— Муж мой, что с тобой произошло? — внезапно спросила она, заставим меня напрячься.
— Что такое дорогая?
— Такого со мной ещё не было, — клаксонка прикрыла глаза, растягиваясь на ложе, — в тысячу раз лучше, чем в первый раз.
— Тренировал мышцы, — брякнул я первое, что пришло мне в голову, отвечать ей, как я стал 'половым гигантом' было явно нельзя.
— Все подруги будут мне завидовать, — клаксонка не торопилась вставать, но вдруг вспомнила.
— Отец! Тебе нужно к нему!
— Но я не чищен, — это уже возмутился принц.
— Ты прекрасен в любом виде, — она провела когтем по моей ноге, оставляя едва заметную борозду в хитиновой броне, — но тебе лучше не сердить отца.
— Хорошо, дорогая, — порадовавшись, что клаксоны не носят одежду, я поднялся с ложа и, оставив новоявленную жену наслаждаться послевкусием секса, вышел из её покоев. Слуги меня уже ждали, поэтому встав на небольшую платформу, оснащённую антигравом, меня повезли на встречу. Глава второго Дома решил встретиться со мной не в главном приёмном зале, а в малом, рядом со своими покоями. Перед входом в зал, я ощутил, как затрепетал принц.
'Ты его так боишься?', — удивился я.
'Увидишь', — буркнул принц.
Внутри я действительно 'увидел'. Настолько громадных особей я ещё не видел, даже гвардейцы отца или жены не были настолько громадными. Глава второго Дома превосходил меня по размерам в полтора раза.
— Приветствую главу второго Дома, Хранителя силы Увак'ан'тароса, — я поднял обе 'руки' в жесте подчинения младшего старшему. По местным законам хорошего тона я откровенно льстил ему.
— Приветствую третьего наследного принца, — отец Ваксы ограничился моим коротким титулом.
— Вы хотели видеть меня? — поинтересовался я, так и оставшись на пороге, поскольку меня не
