Но, Дарья Ивановна, бабушка Натальи стала отговаривать ее от этой затеи:
— Куда ты поедешь, да еще с больным ребенком! Успеешь еще наработаться и горя хлебнуть.
Но Науменко рвалась в Москву. Видя, что спорить с молодой женщиной бесполезно, Дарья Ивановна предложила оставить ребенка на какое-то время в деревне.
Наталья нашла ей место кассира в одном из ПМК города, с небольшой комнатой в общежитии, где стояла кровать, двухстворчатый плательный шкаф, стол и стул. Увидев такое богатство, Светлана прибалдела от счастья и бросилась обнимать подругу.
— Натка, милая, когда я за все доброе с тобой буду рассчитываться?!
— Не горюй, подруга, у тебя еще все впереди!
Но счастье Науменко было не долгим. На ее «положил глаз» начальник. Человек женатый и большой любитель женщин. Ежедневно на работе только и судачили про его подвиги. Женщин он менял, как перчатки, и это было его хобби.
— Кошечка, ты будешь моей! Тебе ни как не вырваться из моих цепких лапок, — сказал он как-то новой работнице.
Начальник по несколько раз в день вызывал Светлану в свой кабинет и, закрывая дверь на ключ, смотрел на нее.
Так прошло два месяца. Нервы его сдали, и он не вытерпев, предложил:
_-Либо ты сегодня вечером будешь моей, либо завтра утром ты приносишь заявление на увольнение.
Всю ночь Науменко проплакала. На утро она явилась к начальнику в кабинет, и он с ухмылкой подписал заявление.
Забрав из деревни ребенка, Светка устроилась почтальоном. Но и на этой работе она проработала не долго. Как назло стал очень болеть малыш: корь, ветрянка, ангина. Болезнь сына выбили мать из калии. Науменко стала чувствовать себя очень плохо. Постоянные головные боли с рвотой стали нормой ее жизни.
— Увольняйся, и поезжай на месяц другой к моей бабуле, — посоветовала Светлане подруга. — Ей будет веселее, и ты чуточку придешь в себя. Так ведь можно в психушку или на тот свет угодить. Что тогда ожидает твоего сыночка? — и пристально взглянув на Светлану, спросила. — Детдом? Ты видимо хочешь, чтобы он там оказался?
Светлане больше ничего не оставалось, как послушать совет Крошкиной.
Дарья Ивановна очень обрадовалась приезду дорогих гостей. Впервые же выходные приехал Василий Иванович с Анечкой, и привезли Дениске сладостей и игрушек. Растерянная мать не знала, как ей отблагодарить эту семью, которая приютила ее с сыном. Увидев подарки, она заплакала.
У Василия Ивановича было одно хобби: фотодело. Его снимки ни чуть не уступали работам профессиональных фотографов. В деревню он привез большой пакет фотографий Дениски, сделанные им раньше.
Узнав, что молодая мать чувствует себя плохо, Крошкин предложил ей лечь в областную больницу. Но Светлана, поблагодарив, отказалась. Головные боли усиливались с каждым днем. Дарья Ивановна стала слезно умолять Науменко послушать совет сына и лечь в больницу на обследование. В конце концов, не видя выхода из сложившейся ситуации, сибирячка согласилась. Василий Иванович устроил Светлану в одну из лучших больниц города, и сам регулярно справлялся по поводу её здоровья.
После трехмесячного отсутствия, Науменко с сыном в третий раз приехала покорять столицу. Молодая мать устроилась дворником, в надежде на то, что получит жилье. В свободное от работы время она вязала мохеровые шапочки и продавала их.
Снимала Светлана Науменко угол у одной бабуси, которая всю ночь спала при свете. У старухи была одна большая комната. В углу, которой стоял старый, еще со времен гражданской войны диван, на котором она спала. У стены стояла была узкая кровать, на которой спала Светлана с Денисом. В другом углу стояла этажерка, с довоенными книгами. Возле окна стоял большой фикус, которым гордилась хозяйка. В комнате находилась еще одна очень ценная вещь- это телевизор, который хозяйка разрешала смотреть только по большим праздникам и выходным, и то в определенные часы.
Но для Светланы это жильё было большим счастьем. Когда она рано утром уходила на работу, ее сын оставался дома не один, а под присмотром старухи. Правда хозяйка была большой любительницей по десять раз рассказывать одну и ту же историю, в разных вариантах, но Науменко на это не обращала ни какого внимания.
Однажды у Дениса поднялась ночью большая температура, и мать вызвала скорую. С диагнозом «Воспаление легких», ребенка доставили в больницу.
Узнав, что Денис в больнице, Наташка Крошкина накупив сладостей, тут же примчалась к мальчику, которого очень любила. На коридоре она столкнулась с высоким, стройным с большими карими глазами и с сединой на висках врачом:
— Ой, извините меня, я задумалась, — чуть покраснев, произнесла она.
— Ничего, бывает.
Наташка вошла в палату и, взяв малыша на руки, стала его целовать. Увидев тетю Нату, мальчик очень обрадовался. Он заулыбался и стал дергать ее за волосы.
— Что же ты делаешь, дружок?! Ты, что захотел свою любимую тетку оставить без волос! — прижимая его к своей груди, весело произнесла она. — Так, дорогой мой, дело не пойдет! Ты же знаешь прекрасно, что твоя беспутная тетка еще не замужем и занята поиском мужа. Кто же лысую возьмет в жены?! — сказав эти слова, она почувствовала на себе чей-то взгляд. Обернувшись, девушка увидела того самого врача, с которым несколько минут назад столкнулась на коридоре.
Он смотрел на ту, которая была занята поиском мужа, и улыбался.
В этот момент в палату вошла Науменко и, обратившись к врачу, попросила:
— Яков Львович, можно я сегодня останусь ночевать с сыном? Говорят, он всю ночь плакал.
Он утвердительно мотнул головой и направился к двери. В этот момент Наталья увидела, что врач сильно хромает.
Эту ночь Крошкина практически не спала. Перед ее глазами стоял детский врач, которого она увидела в больнице.
«Мне кажется, что у его на правой руке не было кольца. Завтра срочно нужно идти в больницу. Нет бежать, лететь на всех парусах и во что бы то ни стало узнать, женат он или нет. В этом деле мне поможет Светка. Если врач не женат, — продолжала про себя рассуждать Наталья, — то у меня есть шанс. Он будет мой. Каких бы мне это трудов не стоило. Дай бог, чтобы он был холост».
Просидев одну пару лекций, Наталья помчалась в больницу.
Светланы в больнице не оказалось, и Крошкина дождавшись, когда Яков Львович закончит обход, ворвалась к нему в ординаторскую.
— Я подруга Светланы Науменко, — произнесла Наталья, — у ее и у мальчика никого на белом свете нет, кроме меня. Мы с ней вместе учились в институте, и жили в одной комнате. Потом она познакомилась с одним уродом, сыном дипломата. И вот результат… Довольно плачевный. Ребенок растет без отца, — произнеся это, она тяжело вздохнула. — Мне бы очень хотелось узнать, есть ли улучшения у Дениски и скоро ли его выпишут домой.
— Улучшение, конечно, есть. Хрипов стало меньше, да и температура давно не та, что была в первый день. А на счет того, когда его выпишут — я Вам точную дату назвать не могу.
— Вы понимаете, — произнесла студентка, глядя прямо в глаза врачу, — наверное, это ужасно, когда твой ребенок болеет. Ведь для матери и для отца нет ничего страшнее, чем больной ребенок.
— Наверное, — тихо произнес он.
— Я тоже так думаю. А у Вас дети есть? — неожиданно спросила Крошкина.
— Пока нет.
— А жена?
— Тоже пока нет.
Наталья Крошкина в этот момент была самым счастливым человеком на земле, так ей казалось в эти минуты. По дороге в общежитие она зашла в гастроном, и купив килограмм шоколадных конфет принесла девчатам. Весь вечер студентка, как бабочка, порхала по общаге. У ее было такое прекрасное настроение,
