– Знаешь, Петя, так странно, я ведь сравнительно недавно живу в Москве, а чувствую себя так, словно всегда здесь жила. Видимо, Москва – мой город. Многие провинциалы Москву ненавидят, а я обожаю.
– Я тоже Москву люблю, хотя она и суматошная.
Я сейчас, конечно, уже не могу, как в юности, по театрам носиться, по концертам. Силы уже не те, да и дорого это нынче. Но все равно мне в Москве хорошо, и семья у них… вернее, у нас, хорошая, теплая. Мне теперь уже не одиноко. Однако Михаил Семенович что-то запаздывает.
– Да, на пятнадцать минут, – сказал Петька взглянув на часы.
– Я думаю, он просто не придет.
– Почему?
– Ну, видно, он тогда погорячился, а теперь думал: зачем отдавать деньги за такое старье? – Это было бы нормально, если бы его не интересовал именно этот баул. Он ему зачем-то нужен! Да квартиру соседей Софьи Осиповны зачем-то вскрыли… Я сколько ни думал, все время прихожу к выводу, что это не случайно. Так что он еще может явиться, Виталия Андреевна, давайте я тут постаю, а вы пока посидите где-нибудь, а?
– Нет, Петя, еще четверть часа мы тут вместе постоим, а потом побредем восвояси. Не солоно хлебавши, как говорится. И бог с ним, с этим типом. Не хочет – не надо.
Прошло двадцать минут. Михаил Семенович не появился.
– Ну вот, только я собралась участвовать в интересном деле, как оно само по себе заглохло, – улыбнулась тетя Витя. – Ну что ж, Петя, пожалуй, я по еду домой. Сяду сейчас в троллейбус…
– Капитолина Андреевна! Петя! Ради бога, извините! Я попал в ужасающую пробку!
Перед ними стоял запыхавшийся Михаил Семенович.
– Умоляю, извините меня.
Тетя Витя величественно протянула ему руку.
– Ну, придется вас извинить, пробки в Москву сейчас действительно кошмарные.
– Я вас отвезу домой! Обещаю! – И он церемонно поцеловал ручку старой даме. – Но где же баул?
– Я оставила его дома, мы же собирались пока только поговорить. Если мы все-таки сговоримся, Петя завтра привезет его вам.
– Ну хорошо… – недовольно поморщился Михаил Семенович. – Однако пойдемте, тут рядышком, в переулке, есть очень милое кафе-мороженое. Я, знаете ли, как ребенок, обожаю мороженое. А вы?
– Ничего не имею против, как и Петя, – ответила тетя Витя.
Кафе и впрямь оказалось очень милым, а мороженое – вкусным. С орехами, шоколадным соусом и взбитыми сливками.
– Давайте поедим, снимем напряжение и раздражение. Прошу прощения за рифму, – улыбнулся Михаил Семенович. – Я чрезвычайно раздражен своим опозданием, а вы – моим. И нам требуется некоторое умиротворение.
«Ишь как мягко стелет», – подумал Петька, с удовольствием пробуя роскошное мороженое. Оно было потрясающе вкусным.
После мороженого они пили кофе.
– Ну что ж, приступим к разговору, а, Капитолина Андреевна?
– Да-да, разумеется.
– Я тут поразмыслил, мое первое предложение остается в силе. И вот вам задаток, – он вытащил пятьдесят долларов. – Как только баул будет у меня, я отдам вам остальные деньги, идет? Да берите, берите!
Однако тетя Витя не спешила взять у него из рук деньги. А он немного смутился от этой ее неспешности.
– Вас что-то не устраивает? – спросил он, с трудом скрывая раздражение.
– Да нет, просто я хотела бы спросить…
– Ради бога, спрашивайте что вам угодно.
– Михаил Семенович, голубчик, но зачем понадобилось платить такие сумасшедшие деньги за подобную рухлядь? Насколько я знаю, коллекционеры всегда стараются заплатить как можно мены даже за очень ценные вещи, это, так сказать, принцип, иной раз они даже идут на обман, а вы готовы отвалить такую сумму за то, что стоит от силы сто рублей. Это наводит на некоторые мысли…
– Да? И на какие же мысли это вас наводит, дражайшая Капитолина Андреевна?
– Я думаю, вы надеетесь на что-то гораздо большее, нежели двести долларов, в связи с этим баулом.
– Что? – позеленел вдруг Михаил Семенович. – Что вы хотите этим сказать?
– Я полагаю, что с этим баулом связана какая-то загадочная история, может быть, клад…
– Клад? Побойтесь бога, Капитолина Андреевна, – нервно и не слишком натурально рассмеялся Михаил Семенович.
А Петька удивленно смотрел на тетю Витю. И зачем ей понадобилось говорить это все? Кто ее дергал за язык?
– Нет-нет, мне это подозрительно! – кокетливо улыбалась между тем старая дама.
– Да помилуйте, Капитолина Андреевна, если этот старый баул, по-вашему, содержит в себе какие-то тайны, то, ради бога, оставьте его себе, я отступаюсь! – И он спрятал пятьдесят долларов обратно в бумажник.
– Ну что вы, голубчик, я пошутила, – рассмеялась тетя Витя. – По-видимому, вы просто чудак, а я всю жизнь питала слабость к чудакам. Ладно, я согласна, продам вам баул! Скажите, куда его привезти, и Петя привезет.
– Вот пусть сюда и привозит, только утром.
– Утром он в школе.
– Капитолина Андреевна, да к чему эти сложности? Давайте я сам заеду к вам и заберу баул.
– Я же вам объяснила, Михаил Семенович, я не хочу, чтобы мои домашние знали. К тому же баул сейчас дома у Пети.
– Ну ладно: А может, мы сделаем так – просто сядем в машину и поедем к Пете?
– Нет, у меня дома родители, не надо!
– Ох, с вами трудно! Ну что ж, пусть тогда Петя завтра в три часа будет здесь. Лишний раз мороженого вкусного поест. Годится?
– Годится! – обрадовался Петька.
– Вот и хорошо, а сейчас давайте я вас подвезу до дома. Вы далеко живете?
– На Комсомольском проспекте, – быстро ответила тетя Витя. – В районе Третьей Фрунзенской.
– Прекрасно, это совсем недалеко.
Они дошли до машины Михаила Семеновича. Это оказалась новенькая синяя «Хонда». Он с почестями усадил тетю Витю на переднее сиденье. И довез до троллейбусной остановки «Третья Фрунзенская».
– Вы в этом доме живете? – спросил Михаил Семенович.
– Да, – ответила тетя Витя. – Но сойду я здесь, не хочу, чтобы меня потом забросали вопросами. Благодарю, вы были очень любезны. Петя, ты меня проводишь?
– Конечно!
– Значит, до завтра, Петя? Ох, простите, Капитолина Андреевна, у меня к вам еще вопрос!
– Слушаю вас, Михаил Семенович.
Скажите, а вот те вещички, те тряпочки, что вам оставила ваша подруга? Нельзя ли на них взглянуть? – А зачем вам тряпочки, Михаил Семенович?
– Да так, знаете ли, просто страсть к старинным вещам…
– Надо будет посмотреть, кое-что я уже отдала…
– Капитолина Андреевна, умоляю, посмотрите и, если захотите что-то еще продать, звоните!
– Хорошо, я посмотрю!
Петька взял тетю, Витю под ручку и повел в чужой двор. Убедившись, что Михаил Семенович уехал, они быстро перешли Комсомольский проспект и устремились вниз, к набережной.
– Ну вы и конспираторша, Виталия Андреевна! – сказал Петька.
– А зачем ему знать о нас правду? По-моему, он все-таки темная личность. Хотя очень вежлив и имеет
