Потом в ушах раздался отдаленный гул, отчетливый и все же нереальный. Каким-то образом удалось положить голову Марго на ковер, но теперь сама Энни бессильно скорчилась около подруги, не в силах пошевелиться.
Безразличие завладевало ею. Девушка уставилась в лицо Марго, взяла ее руки в свои, в последний раз пытаясь ее разбудить.
Шум усиливался. Энни не хотела его слышать, глаза ее стали закрываться, но она заставила себя их открыть и вновь увидела лицо Марго.
Старый кошмарный сон вернулся к Энни: из глаз маленькой девочки взметнулся огонь, чтобы пожрать ее, а крохотные ручки тянули кровь из пальцев.
Энни начала исчезать, растворяться.
«Каким фальшивым оказался мир», – успела подумать Энни, сползая в забытье. Земля под ее телом ускользала, а пустота все расширялась, готовая поглотить все на свете, оставляя Энни ни с чем, посреди ничего, словно чудовище, пожравшее сначала остальных, а потом самого себя.
Но в последнее мгновение Энни увидела, как глаза малышки открылись. На этот раз в них было не пламя, а холодная голубая вода; вода, в которую Энни ринулась так же радостно, как в далеком детстве, не зная, поглотит ли она ее навсегда или выпустит когда-нибудь на поверхность.
Энни резвилась самозабвенно, забыв обо всем, кристаллическая синева окружала ее.
Глава LXVIV
С высоты виднелся Гранд Каньон, рассекающий землю уродливой раной. На горизонте маячила гора Типтон. Внизу вилась дорога, хорошо заметная в ярком лунном свете.
– Сажайте самолет, – велел он.
– Куда?! Парень?! Ты спятил! – испуганно воскликнул пилот.
– Сажайте на дорогу. Делайте, как сказано.
– Парень, мы же разобьемся. Позволь мне добраться до Берри. Успеешь попасть, куда захочешь. И останешься живым, подумай, ради Бога!
– Я знаю, где мы, – объяснил Фрэнк. – Вон тот огонек внизу – это дом. Приземляйся – или я сверну тебе шею и сам посажу самолет.
Тяжело вздохнув, пилот повиновался. Им повезло: колеса самолета покатились по пустынной дороге. Вдалеке виднелся свет фар какой-то машины, но до нее было большое расстояние.
– Давай, – командовал Фрэнк сквозь стиснутые зубы. – Прямо сюда, на подъездную дорожку.
Пилот, нервничая, подкатил едва ли не к самому дому. Фрэнк отстегнул ремни, распахнул дверцу и, спрыгнув на землю, помчался к двери, мельком заметив маленький автомобиль Энни и еще одну машину. Прямо на дорожке валялся чемодан.
Окно у входа было разбито. Фрэнк ворвался в дом. Дэймон скорчился на диване. Девушки лежали на полу, лицом к лицу, накрепко держась за руки. Кожа всех троих холодная, но у Энни, кажется, чуть теплее.
Фрэнк сразу же понял: в доме полно газа. Он вспомнил о баллонах, запасенных Дэймоном, но знал, что уже поздно что-либо предпринять.
Он распахнул дверь гостиной, вбежал туда, опустился на колено около Энни, поднял обмякшее тело, словно тряпичную куклу. Голова его уже стала кружиться. Нужно поскорее выбраться наружу.
Фрэнк выбежал на улицу с Энни на руках. Ночной воздух был после отравленной атмосферы дома словно бесценное лекарство. Оставив Энни подальше от крыльца, Фрэнк взглянул на самолет, казавшийся чем-то абсурдно ненужным здесь, на дороге, заметил приближающийся автомобиль и приготовился бежать обратно за Дэймоном и Марго. Но тут, вспомнив о реле времени, снова подхватил Энни на руки и бросился к самолету. Потрясенный пилот растерянно скреб в голове, не понимая, что происходит. Внезапно ночное небо разорвал оглушительный взрыв. Фрэнк увидел плясавшие в глазах пилота отблески пламени и, повернувшись, молча наблюдал, как жадно пожирает огонь внутренности здания. С ужасным треском провалилась крыша, рухнули стены. Фрэнк стоял как парализованный, с ужасом сознавая, что лишь несколько секунд отделяли любимую женщину от страшной гибели.
К нему подошел приземистый человек в легком спортивном пиджаке, только что остановивший свой автомобиль перед тем, что было еще минуту назад домом Дэймона Риса.
Фрэнк был слишком поглощен попытками нащупать еле ощутимый пульс на шее Энни, чтобы удивиться первым словам коротышки.
– Рис и другая девушка? – спросил тот. Фрэнк покачал головой.
– Слишком поздно.
ЭПИЛОГ
Энни сидела рядом с Фрэнком в павильоне Дороги Чендлер, слушая, как Дэвид Нивен представляет Чарлтона Хестона и Сьюзен Хейуорд, которые должны были открыть конверт с именем лучшей актрисы семьдесят третьего года, но их слова и натянутые шуточки, предназначавшиеся, чтобы снять напряжение, не затрагивали ее сознания.
Церемония началась точно в назначенное время, несмотря на ужасные новости о гибели Дэймона Риса и его ассистентки. Похороны должны были состояться послезавтра.
Четверть часа назад Дэймону посмертно дали «Оскара» за лучший сценарий года. Поспешно собранные клипы из его вошедших в историю фильмов были показаны в этом зале вместе с монтажом о его жизни и карьере. Марк Сэлинджер принял награду Дэймона со слезами на глазах, не в состоянии произнести традиционных слов благодарности за своего погибшего друга.
Энни вцепилась в руку Фрэнка. Ее жизнь казалась ей пустой и никчемной без Дэймона и Марго. Потеря ощущалась тем острее, что она не могла понять ее причины.
