— Да. — Он раздвинул ей ноги и медленно вошел в нее. — По мне — чем быстрее, тем лучше.
Он даже не стал бороться с искушением извергнуть в нее свое семя. И этот естественный порыв принес обоим неизъяснимое блаженство.
У Гарри возникло ощущение, будто до сих пор он жил в зашторенной комнате. Сейчас же окна распахнулись настежь, и он увидел мир во всей его красе.
Потом он долго нежился в полудреме, наслаждаясь приятной опустошенностью, которую принес акт любви.
Лунный свет заливал постель, рядом, прижавшись к нему, лежала Молли, и глубокое чувство, которому он не мог подыскать названия, разливалось в душе.
Гарри с праздным любопытством задумался о природе этого незнакомого чувства. Ему оно показалось чем-то похожим на молчаливое пение. Нет, и все-таки это было чувство.
Молли опять тихонько запыхтела.
Он решил, что его это вовсе не смущает. Наоборот, даже успокаивает.
— Не волнуйся, — сонно пробормотала Молли. — Ты к этому привыкнешь.
Гарри замер.
— К чему привыкну?
Но Молли не ответила. Она уже крепко спала.
21
Оливия задумчиво потягивала чай, который только что приготовила для нее Молли, и осматривала гостиную, заставленную коробками с книгами.
— Не знаешь, куда они его увели?
— Нет. — Молли налила чаю себе и села на диван. Поджав под себя ногу, она с ухмылкой посмотрела на Оливию. — Может, так оно и лучше. Я предупредила Джоша насчет голых девиц, но у мужчин есть масса других возможностей развлечься.
— Холостяцкие пирушки имеют дурную репутацию.
Молли поморщилась.
— Еще бы. Древнейшая традиция. Пережиток средневековья. В те времена, говорят, мужчины, приглашенные на свадьбу, спаивали жениха до полной невменяемости и в таком состоянии провожали его в постель к невесте.
Оливия окинула ее проницательным взглядом.
— Так зачем же ты настаивала на этой вечеринке?
— Думаю, ты и сама можешь ответить на этот вопрос.
Оливия встретилась с ней взглядом.
— Да. Думаю, не надо быть профессиональным психологом, чтобы догадаться о том, что ты хотела дать Гарри возможность почувствовать заботу родных.
— А ему большего и не нужно. Ему всегда недоставало семейного тепла и участия.
— Ты добилась своего. Должна признать, что я поражена. Мне всегда казалось, что нет на свете такой силы, которая могла бы заставить Стрэттонов и Тревельянов хотя бы на короткое время забыть о вражде.
— Стрэттоны и Тревельяны не такие уж безнадежные. Нужно только знать, как вести себя с ними.
Во взгляде Оливии вспыхнул внезапный интерес.
— Ты действительно очень любишь Гарри?
— Да.
— А он… — Оливия вдруг запнулась и опустила глаза. — Извини, это столь интимный вопрос. Ты вправе сказать, что это не мое дело, но я не могу удержаться, чтобы не задать его. Он признался в том, что любит тебя?
— Не слишком красноречиво, — ответила Молли.
Она до сих пор не понимала, зачем пришла Оливия. Было около девяти вечера, когда она возникла на пороге квартиры Гарри. Часом ранее Джош вытащил Гарри из дома под предлогом того, что хочет похвастаться своим новым «феррари». Гарри не был бы Тревельяном, если бы не клюнул на столь соблазнительную приманку.
Спускаясь в гараж, чтобы посмотреть на мифический автомобиль, Гарри, однако, не мог и предположить, что окажется пассажиром шикарного лимузина, взятого Джошем напрокат на один вечер.
Молли пришлось изрядно поволноваться, но поскольку Гарри с Джошем так и не вернулись домой, она сделала вывод, что план удался. Довольная хорошим началом задуманной операции, она домыла посуду и собиралась засесть за книгу, когда нагрянула Оливия.
Насколько Молли могла судить, Оливии просто захотелось поболтать.
— А тебя не беспокоит то, что он не говорил тебе о своей любви? — спросила Оливия.
— Он еще придет к этому. — Молли и в самом деле надеялась, что Гарри рано или поздно поймет, что чувство, которое он испытывает к ней, есть не что иное как любовь. — Гарри — не такой, как все. А потому и поступки его нестандартны.
— Ты не устаешь это повторять.
— Верно. — Молли улыбнулась. — В моей жизни было много нестандартных людей. И я научилась различать их.
— Да, но специфичность Гарри другого рода.
— Оливия, можно я задам тебе личный вопрос?
Оливия немного смутилась.
— Что за вопрос?
— Что ты нашла в Гарри? Ведь невооруженным глазом видно, что вы совсем не подходите друг другу.
Оливия вздохнула.
— Ты можешь не верить, но поначалу мне действительно казалось, что мы очень хорошая пара. Мы познакомились на скромном банкете в его честь, состоявшемся после лекции, которую читал Гарри, о вкладе мыслителей восемнадцатого века в развитие психологии.
— И ты подумала, что у вас есть точки соприкосновения?
— Ну да. — Оливия нахмурилась. — Гарри пользуется большим авторитетом в ученом мире. Он умен. Хорошо образован. И производит впечатление уравновешенного человека. Во всяком случае, с первого взгляда.
— Ах да. Его пресловутое самообладание. — Молли усмехнулась. — А когда ты обнаружила, что под ним скрываются бешеные эмоции и мрачные желания?
Оливия казалась озадаченной.
— Извини, я не поняла. Что ты сказала?
— Не бери в голову. Я просто пошутила. Так когда ты решила, что вы не созданы друг для друга?
Оливия заерзала в кресле.
— Ты уверена, что хочешь это знать?
— Абсолютно. Я просто сгораю от любопытства.
— Честно говоря, — ответила Оливия, — мне очень скоро стало ясно, что Гарри страдает серьезным нарушением психики, которое подлежит терапии, и лишь после нее он сможет иметь нормальные, здоровые отношения с женщиной.
— Хм.
— Я пыталась, — разоткровенничалась Оливия, — видит Бог, пыталась ему помочь. Он же не стал даже слушать меня. Отказался от консультации и лечения. Я уверяла его, что сегодня медицина может предложить ему действенную помощь. Но он был непреклонен. А потом…
