И можно, наконец, спросить себя, совершенно в духе значительного романа Достоевского, кто из нас является больше человеком, кто из нас здоровее душевнодуховно?
Редкостно здоровой может показаться нам жизнь такой деревенской общины, в которую сплетены эти люди! Возможно, нам вспомнятся образы из средневекового Новгорода. И в этих новых 'деревнях' совсем явно слышен мотив совместного исцеления. ]
Возникает вопрос не являются ли эти люди, если вникнуть в их запросы и понаблюдать возникающие вокруг них культурно-духовные, социальные и экономические ебщинные мотивы, первооткрывателями новых социальных форм сообщества, близких тем, которые, например, упомянутый выше, но, к сожалению, недостаточно известный исследователь духовного мира Рудольф Штайнер описывает как 'трехчленный социальный организм'?
март 1993
МАРГИТ ЭНГЕЛЬ
С женщиной, написавшей эти прогретые сердечностью мысли, специально для нашего издания, читатель еще не раз встретится в книге. Врач-психиатр, она выбрала ввой путь более сорока лет тому назад, и большая часть ее жизни связана с лечебно-педагогическим движением, с кэмнхилл-поселениями, с социально-терапевтическими сообществами. Недавно при ее поддержке возникла подобная деревня в Эстонии, а сейчас она прикладывает много усилий, помогая появлению ее в России
В нашей стране антропософское понимание развития человека, то есть те идеи, те идеалы, которые объединяют людей в социально-терапевтические сообщества ч придают им силы строить совместную жизнь, мало известны не только широким кругам, но и специалистам; труды Рудольфа Штайнера и Карла КJнига, заложившие основу этого движения, еще не изданы в России. Лишь описательно, извне касается духовно-научных основ и автор книги, которую вы держите в руках, профессор социологии и криминологии из Осло Нильс Кристи.
И все же эта книга, изданная первоначально в 1989 году на английском языке, а в 1992 также и на немецком, может быть для яас особенно интересна. Для духовной атмосферы России характерно томление по социально-здоровым формам совместной жизни. В нашей истории есть прекрасные тому примеры. Община как потребность души жива и сегодня. С другой же стороны-нарастающая в наши дни антисоциальность, и нередкая беспомощность перед ней материалистического воспитания, материалистической науки. И вот на наших глазах идеалы и практику социально-терапевтического сообщества исследует человек, выросший в русле традиционной науки, занимающий в ней высокое положение, представляющий эту науку. В каком-то смысле именно так могли бы увидеть эти деревни многие из нас. Может, быть, это по-научному дотошное исследование норвежского профессора Нильса Кристи поможет читателям, столкнувшимся в жизни со схожими проблемами, увидеть путь их разрешения, а у кого-то вызовет желание пристальнее всмотреться в глубоколежащие импульсы этого движения.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Эта книга об экспериментальных поселениях для не вполне обычных людей. Экспериментальны они потому, что экономически и социально они образуют общину, что в них находится место почти для любого человека, сколь бы непривычным ни было его поведение; экспериментальны, поскольку вновь обращаются к старым формам жизни и культуры. Их в высшей степени разные обитатели - многие из которых по официальным меркам считаются 'душевнобольными' - делят друг с другом все тяготы повседневной жизни: жилье, еду, работу, культурную жизнь. Нет индивидуальной оплаты, нет разделения на обслуживающий персонал и пациентов. Это, таким образом, не учреждения, но и не обычная жизнь.
В течение двадцати лет я чувствую себя связанным с этими деревенскими общинами. Я непрерывно курсировал между ними и жизнью в 'нормальном' обществе, и всякий раз перемена была культурным и эмоциональным шоком. Это две совершенно различных жизненных основы. Но благодаря различиям они как раз проливают свет друг на друга. В предлагаемой книге я пытаюсь показать видимое, как с той, так и с другой стороны. При этом предо мной стояли три цели.
Во-первых, я хотел бы описать деревни так, чтобы стало понятно, сколь необычны эти поселения. В Европе их сейчас около шестидесяти, есть они и на других континентах. Поэтому важно изучить их более систематически. Современные индустриальные общества как на Востоке, так и на Западе всей своей производительностью способствовали искоренению альтернативных общественных форм. Уменьшается численность старых форм, сокращается богатство видов. Но в рамках этого процесса вдруг возникают новые образования, представляющие собой радикальные альтернативы. Возникают новые виды. Они позволяют по-новому понять социальную жизнь.
Во-вторых, экспериментальные деревенские сообщества появились среди нас в известной мере в результате недовольства стандартными решениями нашего общества. И возможно, что как раз эти совершенно иные формы совместной жизни неожиданно хорошо подойдут для решения проблем современного индустриального общества.
Наконец, третий вопрос, могут ли считаться эти деревни образцом и могут ли прежде всего воплощенные в них идеи помочь в современном кризисе социальной работы. Всюду закрываются специальные институты. При этом говорится, что люди, не соответствующие норме, будут включаться в нормальное общество. Но возникает вопрос, какая жизнь ожидает этих людей в повседневности нашего общества. С материальной точки зрения их жизнь будет приемлемой, по крайней мере в государствах всеобщего благоденствия. Но будет ли эта жизнь хороша с точки зрения социальных связей и культурной деятельности? Будут ли эти люди вовлечены в общественные связи, которые благодаря особым свойствам и качествам этих людей позволили бы им положительно влиять на общество, улучшать его' для остальных членов? Это тема последней главы книги.
Книга возникла большей частью благодаря совместным усилиям. Почти все, о чем в ней идет речь, я обсуждал с жителями деревни. Зачастую они помогали мне более глубоко понять то или иное. Правда, кто- то из них может не согласиться в чем-то с моей интерпретацией. Поэтому ответственность лежит на мне. Но в большинстве случаев я выступаю лишь как рупор лю-, дей, живущих в деревнях.
Я благодарен также друзьям и коллегам, подвергшим конструктивной критике как некоторые из высказанных здесь мыслей, так и отдельные места рукописи. Особенно готовы были помочь Флемминг Бальвиг, Виг-дис Кристи, Стан Коэн, Лив Финстад, Сисиль Хойгард, Иван Илих, Том Локни, Маэви Мак-Магон, Аник Приой и Ане Сэтердал. Два человека оказали совершенно особое влияние на основные мысли этой книги: Маргит Эн-гель, сообщившая много важного об основных принци-иах и инициативах, определяющих совместную жизнь в деревенских сообществах, и Хедда Гирцен, советом и делом помогавшая отразить важные стороны жизни общины
Особую помощь оказала Асти Хорген при упорядочивании рукописи; она также в известной мере поправила мои погрешности в английском. При завершении книги подобное же проделал Рональд Вальфорд. Последнее же, а также и первое место в этом перечне принадлежит тем необычным людям, которые живут в деревнях. Они были моими главными учителями.
Осло, июнь 1989 г.
НИЛЬС КРИСТИ.
ПЯТЬ ДЕРЕВЕНЬ - ОДНА СЕМЬЯ
Януш Корчак, польский еврей, врач и автор многих детских книг, возглавлял еврейский приют для сирот в Варшаве. Когда детей забирали для отправки в лагерь смерти, он отказался покинуть их и последовал за ними на смерть. Здесь, в норвежской деревне Видарозен, названной по имени бога Видара, героя скандинавского, северогерманского эпоса, один из домов, расположенный на небольшом холме, назван в честь Януша Корчака.
Из окон этого дома можно видеть почти всю деревню. В ее центральной части амбар и оранжерея, вокруг расположились мастерские. Иа околице деревни видны жилые дома, все они построены из дерева, обычного строительного материала в Норвегии.
Таких сельских сообществ у нас в Норвегии пять. Видарозен, так сказать, 'мать всех деревень', ей двадцать лет и она расположена в южной части страны в получасе езды от Тонсберга, ныне провинциального, а во времена викингов знаменитого города. В Видарозене живут 150 человек, 12 коров и телят, лошадь, 30 кур, 20 овец и неизвестно сколько кошек. Зимними ночами сюда часто заходят в гости лоси, косули, зайцы и лисы. Есть в Видарозене и пекарня, которая даже продает свою продукцию, мастерская плотника, гончарное производство, мастерская по изготовлению кукол, мастерская для работы с деревом. На крестьянском подворье и в двух, оранжереях хозяйство ведется по биолого-динамическому методу. Раньше здесь была также мастерская по производству свечей. Позже я объясню, как сказывается
