притормозил милицейский «УАЗ». Двери машин открылись, выпуская наружу наряд милиции. К прапорщику Шайкину молодцеватой походкой шагнул сержант-громила.
– Климов Владимир, – представился он.
Прапорщик поздоровался с милиционером за руку.
– Тезки. Камеры подготовили?
– А чего их готовить? – Сержант пожал крутыми плечами. – Камеры как камеры. Не убегут.
– Собак нет или не догадались прихватить?
– Сами как собаки, только что не лаем.
Начальник этапа оглядел молодцеватого милиционера недовольным взглядом.
– Ладно. Давай грузить. За один раз не увезем, придется еще раз возвращаться.
– Проблемы?
– И очень большие. У меня тут четверо строгачей, их возьмешь первыми. И еще одиннадцать первоходов, тоже этапом на Верхотурье идут.
– На общак?
Прапорщик хмыкнул:
– На общак. Всех по разным камерам.
– У нас всего шесть камер, – привычно подсчитал Климов. – Одна занята суточниками, в другой сидят малолетки, в третьей задержанные солдаты. Рванули из части. Военная комендатура не торопится, а нам обуза. Еще в одной камере сидит телка! Мошенница, сам
Прапорщик резким жестом руки осадил словоохотливого сержанта.
– Тогда строгачей сажай отдельно, а остальных сгоняй в одну.
– Я ж говорю: не получится, – втолковывал Климов. – Посидят вместе два-три дня, никуда не денутся. Вас тоже рядом разместим. – Климов поймал хмурый взгляд тезки и добавил: – В коридоре. Стулья дадим.
– Ладно. Значит, свободными остаются две камеры?
– Так точно. Сколько, говоришь, у тебя всего народа?
– Шестнадцать человек.
– Так я их за один раз увезу!
– Ты глупый или притворяешься? Половина моих конвойных поедет вместе с заключенными. Не ты, наверное, отвечаешь за них. Давай время тянуть не будем. Ставь своих людей коридором, оружие на изготовку. Выводить буду по одному. – Шайкин подошел к двери вагона. – Ананьев!.. Ананьев, мать твою! Спишь, что ли?
– Никак нет, товарищ прапорщик.
– Буди конвой и давай братву из первого «купе». Кто там у нас – Каменев?
– И Хабибуллин, товарищ прапорщик.
Шайкин прикинул, что вместе с осужденными на строгий режим можно взять Кирилла Ефимцева. Он один в этапе шел на усиленный.
Через минуту в проеме показался первый арестованный.
Местный милиционер приступил к делу.
– Руки за голову! Шаг в сторону, прыжок вверх – попытка к бегству. Стреляем без предупреждения. Пошел!
Восемь стволов уставились на невысокую фигуру осужденного.
Сергей Каменев быстро миновал живой коридор и втиснул свое худое тело в узкую дверь «воронка». Решетчатая дверь за ним сразу же закрылась.
Прапорщик окликнул сержанта:
– Этого в «карман».
– Понял.
Сергея перевели в тесный зарешеченный отдельный отсек машины. Хабибуллина разместили в таком же помещении напротив. Остальные занимали места на лавках в общем отделении.
– Давай еще. – Климов оглядел арестованных через решетку и спрыгнул на землю.
Прапорщик махнул рукой, провожая глазами солдат, занимающих в «воронке» места.
– Хватит. Вези. Да не задерживайся, – напутствовал он.
Шайкин усталым взглядом проводил милицейские машины: с включенными сиренами они выбрались на грунтовую дорогу; еще минута – и скрылись за переездом.
«Лучше бы вагон загорелся, честное слово!»
2
Майор Веретин спустился в подвальный этаж здания милиции. Дежурный сержант повернул длинный
