они занимались любовью с Илюшей Луганским. Илья стискивал руками маленькую белую попку Яны, вихлявшуюся из стороны в сторону не в такт и не в ритм его движениям и думал о том, что своими криками Яночка поставит на уши всех оставшихся в офисе. Он очень сомневался насчёт хорошей звукоизоляции помещения. Яна сначала охала, ахала и постанывала, а потом принялась орать.
На счастье, никто не стал ломиться к ним в комнату. Яна сползла со стола, натянула малюсенькие кожаные шорты на обычное для них место, открыла дверь и выглянула в коридор.
— Фу, слава Богу, кажется всё умотались по домам. Тихо…
Яна, истомлено потянувшись, подошла к Илье, усевшемуся в кресло, и тут же взгромоздилась ему на колени, оплетя своими длинными ногами.
— Это было что-то… — томно прошептала она ему в ухо, — так со мной ещё никто не управлялся… Так грубо, больно — я не знала, что это может быть так классно. То-то девки около тебя табунами пасутся. Но я тебя сегодня к ним не отпущу! Сегодня ты — мой. Я закрою сейчас эту шарагу, и мы двинем к тебе, или, если хочешь, ко мне.
Илья не возражал, ему было абсолютно всё равно, где и с кем встречать Новый год. Где-то сегодня его ждали, Илья не помнил толком о том, кому обещал и с кем договаривался. Ну с Яной, так с Яной. Девчонка она взрывная и непредсказуемая — с ней будет весело, чего стоят одни только её сумасшедшие крики во время секса.
— Придётся ехать в магазин — у меня пустой холодильник, — мурлыкала Яна, гладя Илье грудь под расстёгнутой рубашкой, — а кстати, может, по коньячку?
На подоконнике сиротливо стояла початая бутылка, пара рюмочек. Тут же лежала коробка шоколадных конфет. Это они прихватили с собой от общего сборища, когда их потянуло «побродить» по закоулкам. Яна поставила нехитрое угощение на стол перед Ильей и сама села напротив рядом с бутылкой, упершись ногами в колени Ильи.
Илья аккуратно переместил Янины каблуки рядом с собой на кресле. А сам, потянувшись, откинулся назад, вытягивая ноги и умещая их прямо в ботинках на всё том же письменном столе.
В коридоре послышались чьи-то гулкие шаги.
— Ну вот, Грымза Иванна сейчас прискребётся, — вздохнула Яна, имея в виду уборщицу, красиво именуемую «хозяйкой офиса». Дверь приоткрылась, Илья поднял глаза.
В комнату заглянула растерянная Геля. Они с Аллой договорились встретиться в офисе, чтобы вместе выбрать маме подарок и поехать к ней. Геля обошла всё, но нигде Аллы не нашла. Никто не знал, куда она пропала. Геля даже заволновалась: Алла — человек обязательный и всегда выполняет свои обещания. Придётся ехать к маме одной. Вдруг Алла по какой-то причине приехала туда, не дождавшись Гели. Гелка уже шла к выходу, как заметила свет в одном из кабинетов и услышала будто чьи — то голоса.
— Илья…привет, — автоматически начала Геля. Яна лениво обернулась на звук её голоса и удивлённо вскинула брови — что, мол, это ещё за чудо природы? — ты не знаешь, где Алла?
— Нет… — Илье стало нехорошо от пронзительного Гелкиного взгляда оценивающего, сжигающего, уничтожающего.
— Нашу недотрогу уволок шеф, — брякнула Яна.
— Хорошо. Спасибо, — убито проговорила Геля и отшатнулась прочь, за дверь.
— Да не за что, — хмыкнула Яна и снова повернулась к Илье.
Пару минут тот сидел будто в оцепенении, не слыша легкомысленного щебета своей новой подружки. Потом он резко сбросил ноги со стола, так что едва не снёс и коньяк, и рюмки, и саму Яну, рванулся с места, на ходу заправляя рубаху в брюки.
Яна только и успела, как раздосадовано крикнуть ему вслед:
— Штаны не потеряй, Луганский!
Илья мчался по коридору вслед за Гелей. Но по привычке он бросился к парадной лестнице и лишь потом до него дошло, что Геля наверняка спустилась по второй, запасной — она была ближе.
— Геля, подожди! Геля! — кричал он в пустоту, прыгая через три ступеньки. — Геля, постой, я люблю тебя! Я люблю тебя, Геля!..
На улице совсем завьюжило. Стало крепко холодно. Продавец в киоске считала минуты до окончания работы — скорее бы домой, за праздничный стол. Народ — вон уже вовсю гуляет. Особенно эти, из восьмиэтажки напротив. Надо ж так напраздноваться — едва голышом по улице не бегают. Тут сидишь, в трёх шубах, дрожишь, а они — одни за другими налегке да на мороз выскакивают. Сначала мужик бабу вытащил без верхнего, ну, они, правда, сразу в машину сели. А теперь вон — ещё один несётся — в одной рубашоночке. За кем, куда?
Ну, понятно, за девицей. Догнал. Беседует. Сколько ж ты водки выпил, что в такую холодищу не мёрзнешь? Видать, многонько. Ну, народ наш крепкий!
А ему как будто всё нипочём. Тянет её к себе… уговаривает словно. А, ну вот, уже целует. Слава Богу, договорились, не успеет обморозиться паренёк-то… Да уж, хорош целоваться, ступайте себе домой, праздновать. С Новым годом!..