женщина. В женщине было что-то смутно знакомое. Это была темная женщина, дурная женщина.
Но тут все прочие его мысли отмело, как вихрем. Бешенство вспыхнуло в мозгу Крогера, как яркий, ослепляющий свет. Подле нее стоял высокий, красивый молодой человек. И он обнимал ее за плечи.
Она опять взялась за старое. Она нашла себе нового «друга». Она опять его предала, и это после всего, что он для нее сделал.
Но это уже в последний раз. Ее нужно наказать, их всех нужно наказать. И Крогер двинулся на них, чувствуя себя сильным и всемогущим.
Когда Крогер появился из колодца, Джессика окаменела. С него ручьями стекала вода, и в своем шлеме он был похож на привидение. А потом, когда Крогер снял шлем и направился к ним, заметив наконец Нейла, обнявшего ее за плечи, глаза его как-то вдруг изменились – они запылали огнем. И тогда Джессика поняла – он окончательно потерял способность рассуждать как нормальный человек. Джессика провела несколько недель, подыгрывая его странным, извращенным настроениям, и знала, что теперь он способен убить их всех.
Крогер подошел к ним спотыкающейся походкой, отяжелевшей от гирь, что висели у него на поясе; лицо его отвратительно исказилось; единственным его оружием были руки, пальцы которых то скрючивались, то разжимались. Но Джессика знала, на что способны эти руки.
– Нейл, – крикнула она, – берегись!
Нейл сделал шаг вперед и заслонил девушку собой.
– Стой сзади, Джессика. И вы тоже, Мария.
Женщины стали рядом. И тут Мария изумленно воскликнула:
– Да ведь он сумасшедший! Он не в своем уме!
Джессика быстро проговорила:
– Да. Он стал таким с того дня, как мы отплыли из Тампы.
Крогер, скрючив пальцы поднятых рук, неумолимо приближался к Нейлу, а тот стоял, не двигаясь, и ждал.
– Ты опять хочешь отобрать ее у меня! – закричал Крогер. – Я больше не допущу этого! – В его голосе послышались визгливые нотки.
Внезапно Том, стоявший сбоку, ринулся на приближавшегося Крогера. Тот мгновенно, быстрее, чем Джессика могла бы вообразить, нагнулся и схватил с земли у себя из-под ног тяжелый камень. С силой метнув его в Тома, Крогер попал ему в висок, и молодой человек рухнул, даже не вскрикнув. Мария испустила вопль и бросилась к распростертому телу. Этот вопль отвлек внимание Крогера от Нейла, и взгляд безумца упал на Джессику; он изменил направление и пошел к ней, волоча ноги, похожий на какое-то рассвирепевшее животное.
– Вы опять предали меня. Ну что же, больше это не повторится. Никогда не повторится.
Джессика, не сводя с него глаз, начала пятиться к колодцу. Она слышала, как Нейл что-то кричит, но была так испугана, что не понимала его слов. Крогер же бормотал:
– На этот раз я положу конец всему. На этот раз я сделаю так, чтобы вы уже не вернулись.
Он подошел совсем близко, и Джессика осознала, что пятиться ей больше некуда – край колодца был всего в нескольких дюймах от ее ног.
И вдруг Крогер упал – это Нейл бросился ему на спину. Мужчины покатились по земле, усыпанной камнями, в опасной близости от шахты колодца. Нейл вцепился Крогеру в спину. Тот рычал, как взбесившийся зверь. Потом ему удалось подняться на ноги. Он вцепился в руки Нейла, обвившие его грудь, оторвал их от себя и швырнул Нейла на землю.
Однако молодой человек тут же вскочил, готовый отразить атаку. Крогер наступал на него, вытянув руки вперед. Когда Крогер достаточно приблизился, Нейл ударил его поочередно обоими кулаками, но тот, обезумев, словно и не заметил ударов. Он тянулся руками к горлу Нейла, но Дансер, нагнувшись, проскользнул под вытянутыми руками Крогера и одновременно ударил его в живот плечом, как тараном.
Крогер взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие; он стоял на самом краю колодца и, казалось, стоял так целую вечность. На лице его были написаны изумление и нарастающий страх. На какой-то миг показалось даже, что он успеет обрести равновесие. Но тут же он исчез за краем колодца, и его жалобный вопль донесся оттуда, вселив во всех ужас. Еще через мгновение Джессика услышала сильный всплеск.
Тяжесть гирь, укрепленных на поясе, увлекла Крогера на самое дно колодца, и его сразу же потащило мощное течение.
Стараясь не дышать и чувствуя жжение в легких, лишенных воздуха, он колотил руками и ногами, пытаясь выбраться. Но все было бесполезно. Небрежно, почти презрительно, вода – теперь она казалась ледяной – тащила его, увлекая все дальше и дальше. Шаря руками по илистому дну, Крогер безнадежно пытался уцепиться за что-нибудь, что могло бы замедлить его движение.
Одна рука, отчаянно копошившаяся в грязи, наконец наткнулась на что-то твердое; Крогер схватился за этот предмет, но в результате ему удалось лишь вытащить его из ила. Вещь была очень тяжелой и гладкой на ощупь. Между тем Крогер, которого тащило течение, тут же ударился еще об один предмет, потом еще об один, и всех их подхватила вода и понесла с собой.
Его легкие, превратившиеся в два пылающих мешка, не выдержали, и Крогер раскрыл рот, чтобы глотнуть воздуха – вода хлынула ему в рот, в горло, в легкие.
Руки его продолжали сжимать предметы, которые он вытащил из грязи, а тело вынесла из колодца река, питавшая его. Глаза Крогера, открытые, но уже незрячие, не могли видеть, какие бесценные вещи сопровождали его в этом странствии. Это была часть тех сокровищ, которые он искал с такой жадностью; и теперь они вместе с ним плыли в вечный мрак.
После исчезновения Крогера в колодце воцарилось долгое молчание. Джессика стояла, вся похолодев и потеряв дар речи. Вдруг Мария проговорила:
