– Прости, что напугал тебя, Джессика. Я только что говорил твоей матери, что сегодня мы получили сообщение: в Тампу направляются правительственные войска в количестве трех тысяч человек. Сюда командирован майор Дж. В. Поуп приготовить все к прибытию войск. Ты понимаешь, что это значит?
– Я полагаю, что это означает войну, – ответила Анна Мэннинг с неодобрением.
Уингейт Мэннинг посмотрел на жену и нахмурился.
– Это также означает оживление в делах, – сказал он подчеркнуто. – Большие дела ждут всех нас.
Джессику охватили разнообразные предчувствия. Возможно, это сообщение означает, что будет война с Испанией, и возможно, что ее отца ждут большие дела, но оно означает и еще кое-что: в Тампе наконец-то что-то произойдет, впервые за долгое время.
Глава 2
Сидя в головной части железнодорожного вагона, лейтенанты Прайс и Фишер были заняты игрой в покер на двоих, сопровождая ее хриплыми выкриками. Несмотря на эдикт лейтенант-полковника Рузвельта относительно пьянства и сурового наказания за него, оба они уже неплохо накачались, и карточная партия стремительно превращалась в шумную схватку. Лейтенант Нейл Дансер, сидевший тремя рядами дальше, размышлял, не обратиться ли к офицерам с увещеваниями, но пришел к выводу, что это только еще больше раззадорит их.
На соседнем с Нейлом сиденье храпел лейтенант Джон Кейдж. Его пухлые щеки покоились на двойном подбородке, а сплетенные короткие толстые пальцы были сложены на тугом, но весьма объемистом животе.
Нейлу стало противно, и он вздохнул. Как будто недостаточно жарищи, чая с виски, запаха блевотины! Господи, чего бы он не дал сейчас за возможность принять хорошую горячую ванну! Всего четыре дня он заточен в этом адском вагоне, а кажется, их прошло целых сорок! Слава Богу, вечером они прибывают в Тампу.
Поднявшись с места, Нейл, высокий молодой человек двадцати пяти лет, с короткими рыжими волосами и продолговатыми ярко-синими глазами, перешагнул через вытянутые ноги Кейджа и вышел в проход. Поезд шел на предельной скорости, вагон раскачивался и грохотал, и Нейлу пришлось хвататься за спинки сидений, чтобы не упасть.
На открытой площадке тамбура было полно людей, но Нейлу все же удалось выбраться на свежий воздух, и он встал рядом с одним из рядовых, кривоногим невысоким ковбоем. Лицо у того было обветрено всеми ветрами, а глаза светились умом. Ковбой ухмыльнулся и подмигнул Нейлу.
– Не могу отдать честь, сэр, – слишком уж плотно мы здесь упакованы. И кроме того, чертовски жарко.
Нейл кивнул.
– Ничего страшного, рядовой. Нами так набили вагоны, что мы, можно сказать, превратились просто в стадо. По крайней мере, на время переезда.
Ухмылка коротышки стала шире.
– Хорошо, что Грозный Тедди не слышит ваших слов. Он ведь считает, что его «Лихие ковбои»[4] – самая лучшая боевая единица во всей армии США, это уж точно.
Нейл фыркнул, немного расслабившись, достал из кармана пачку сигарет и предложил коротышке закурить.
– Ну что же, на этот счет он не ошибается. Мы такие и есть, но на данный момент представляем собой не более чем скопище усталых, раздраженных людей, умирающих от жары. Когда доберемся до Тампы, надеюсь, все пойдет по-другому. Тогда мы опять станем «Лихими ковбоями» Тедди, настоящим разящим бичом на поле битвы. Скажите, рядовой, как вас зовут?
Коротышка сдвинул на затылок свою широкополую шляпу, обнажив при этом полоску белой кожи над загорелым лбом.
– Кавалерист Билли Мак-Джинти, сэр, из Оклахомы.
Улыбнувшись, Нейл протянул руку.
– Лейтенант Нейл Дансер из Нью-Йорка. Мак-Джинти кивнул.
– Так я и подумал. Сразу видно, что вы из этих, нью-йоркских. – Он печально покачал головой. – Понимаете, сэр, у нас тут здорово странная смесь – это я о солдатах. Вы сами это увидите.
Нейл глубоко затянулся сигаретой.
– Я и не собираюсь это отрицать, Мак-Джинти.
– Тут есть джентльмены вроде вас, из Нью-Йорка и Бостона. Потом, ребята с запада – ковбои и индейцы. Я к тому, что чудно это как-то: пастух вроде меня воюет рядом с кем-то вроде чемпиона Соединенных Штатов по теннису. Да я, к чертям, и не знал, какой такой теннис, пока не познакомился с Ренном.
Нейл почувствовал сильную симпатию к этому грубоватому, задиристому человеку.
– Да, без сомнения, перетасовали нас неплохо. Но мы делаем общее дело, и среди нас ни один человек не отличается от другого, разве только в том, как он ведет себя в отношении других людей, да еще в бою.
Нейл еще не успел договорить, когда его собственные слова показались ему чересчур высокопарными. Но тем не менее они совершенно точно передавали то, что он чувствовал.
Однако Мак-Джинти слова молодого лейтенанта не показались такими уж высокопарными. На маленьком личике ковбоя появилось торжественное выражение.
– Вы чертовски правы, сэр. Именно по этой причине Первый добровольческий кавалерийский полк США – самый замечательный полк. Помяните мое слово, лейтенант, – люди навсегда запомнят «Лихих ковбоев» Тедди. Вот увидите, так оно и будет. Эй!
