Катя с Сеней шли впереди, приезжие сразу за ними. Сеня не спрашивал, куда идти, - вот-вот 'Метеор', последний в этом году. Ветер наддавал сильней, подталкивая в спины, по небу быстро несло растерзанные, разлохмаченные облака, доносило приближающимся холодом. Катя догадалась одеться в теплые сапоги и куртку.
- А деньги-то? - вспомнил Сеня. - Твои деньги остались!..
Девочка сунула свою ручонку в Сенину руку и слабенько сжала: не надо.
- Не забудешь, где мы живем? - шепотом спросил он.
- Мы тоже не забудем, - предупредили сзади.
Девочка оглянулась на них и сказала, не таясь:
- Они били ее.
- Кого?
- Тетю Люсю.
Она додумала, как до нее добрались: разыскали своим розыском тетю Люсю, пытали, пока не сказала...
- Я всегда говорил, что ты у нас умница-разумница, - согласились позади.
Подскочил на волне 'Метеор', его било о стенку причала и откачивало; отъезжающим приходилось прыгать, они толпились в страхе и кричали. Девочку стремительно оторвали от Сени, не дав попрощаться, он увидел ее взблеснувшую белую головенку уже в пасти теплохода, девочка, заворачивая, тянула ее, взмахивала руками, но - тут же закрыло ее прыгающими фигурами, и отчаянные крики прыгающих заглушили все.
Сеня не помнил, как он воротился домой.
У стола лицом к двери сидела Галя, не снимая телогрейку, и ждала его. Что было говорить! - Сеня тыкался слепо из угла в угол: нельзя было уйти от Гали и нельзя было оставаться, и одна только мысль так же слепо тыкалась в нем: как бы провалиться в тартарары? Галя следила за ним, словно все еще чего-то ожидая, потом в неожиданном припадке уронила голову на стол и, пристукивая ею, сдавленно, страшно, чужеголосо выкрикивала:
- Сеня! Сеня! Сеня!
Порывы ветра становились все сильней и злей, и к ночи земля ходила ходуном. Сеня лежал без сна и, пытаясь защититься, натягивая на себя одеяло, слушал, как гремит и стонет на разные лады: 'Сеня! Сеня! Сеня!'
1997
