машину вперед, на платформу, останавливаясь до рельсового ограничителя. Затем хлопает ладонью по рулю, джип отзывается громким гудком. Все как сказано.
Зеленый.
Платформа мягко трогается с места.
Зрение вытворяет какие-то фокусы: между уголками металлоконструкции словно туман какой-то сплетается, все сильнее и сильнее, и вот он превращается в кипящее зеркало, в которое въезжает платформа, джип и мы…
– Проезжай, проезжай! Направо, на парковку, место три, живее, живее!
Это уже не с мексиканским акцентом, а на «чистом» американском. И не загадочного вида деятель из автосервиса, а стопроцентный солдат в незнакомой, но определенно военной повседневке* песочного цвета, типа летней штатовской – высокие светлые берцы, штаны, рубашка с короткими рукавами, разгрузка*, малиновый берет с блестящей кокардой. За спиной М4* стволом вниз, на ремне рация-ходиболтайка[11] и кобура с «береттой» М9*, в руках «полосатая палочка» в американском светодиодном исполнении. Съезжаем с рельсовой платформы, выворачиваем из ангара направо…
Широкая, усыпанная гравием площадка, расчерченная белыми парковочными прямоугольниками; вокруг – высокий бетонный забор, дополнительно усиленный спиралями «колючки» на гребне. Выезд один, через тяжелые железные ворота, над ними видеокамеры. Еще две двери, тоже тяжелых и железных, опять же с камерами наблюдения и табличками. «Security» и «Order's Immigration Service», что на ангельском наречии международного общения значит «Охрана» и «Иммиграционная служба Ордена». А надо всем этим – ясно- голубое небо, на которое потихоньку взбирается явно утреннее солнце. Хотя только что было изрядно за полдень и даже ближе к вечеру…
– Добро пожаловать на базу «Латинская Америка», – подходит к джипу солдат-«регулировщик». – Проходите в ту дверь, пожалуйста. Все ценности можете оставить в машине, территория закрыта и под охраной. Если у вас при себе имеется неопломбированное огнестрельное оружие, рекомендую его также оставить в машине; вход с оружием в помещение иммиграционной службы является нарушением закона. При въезде на территорию Базы Ордена все оружие подлежит опломбированию; когда будете покидать Базу, пломбы снимут на контрольно-пропускном пункте.
Мы с Руисом ошалело переглядываемся. Орден, База, иммиграционная служба, оружие… что тут вообще творится-то?
Ладно, оружия у нас все равно нет (если у Руиса где в тайничке и припрятано чего, то оно глубоко в машине или в трейлере, дабы полиции и таможне глаза не мозолить). Топаем к железной двери. Могучая, вроде корабельной, однако открывается легко и удобно.
За дверью просторный зал с хорошим освещением и удобными диванчиками; приемная крутой конторы, не иначе. Два кулера с водой, с потолка тихо урчит кондиционер. Напротив двери – типичная секретутская стойка, из-за которой нам навстречу, включив белозубую улыбку, поднимается хрупкая смуглянка с сильной примесью индейской крови. В такой же песочной форменной одежде, только темные очки в кармане, а не на носу, и берета нет, зато великоватая для нее «беретта» на месте, в поясной кобуре.
– Буэнос диас, – и далее по-испански, но вежливо, таким тоном в хорошей западной конторе общаются с потенциально ценными клиентами.
Руис достает из кармана карточку водительского удостоверения. Девица с явным удивлением что-то переспрашивает. Руис проверяет, не перепутал ли, то ли достал – нет, то самое, прямоугольник твердого пластика, белый с продольной желтой полосой, и на нем пропечатаны морда хозяина и прочие нужные регалии… в общем, доку?мент законный что в Америке, что в Европах, что где.
Девица в еще более глубоком недоумении переводит взгляд на меня и впадает в окончательный ступор при виде вишневого паспорта с трызубом. Лихорадочно елозит мышкой по экрану; классический слом штампов и поиск инструкций «чего делать в таком варианте».
– В чем дело, Аннамария? – рык сытой пантеры. По-английски. Ну хоть не буду торчать тут непонимающим истуканом.
– О, донна Кризи! – Похоже, на сцене появилось начальство, которому всякий нормальный служащий с превеликим удовольствием спихивает на разруливание любую нештатную проблему. Аннамария что-то бегло докладывает по-испански, а начальство обозревает проблему, то бишь нас с Руисом.
Донна Кризи также носит форму, хотя портному наверняка пришлось постараться, подгоняя армейские штаны на ее внушительную фигуру. Табельная «беретта» на ремне кажется игрушечной, на рукаве тройной шеврон с тройной же выгнутой вниз дугой – если склероз не подводит, в Штатах это уставная нашивка старшего сержанта[12]. Голос у дамы соответствует армейскому званию, отсутствующий берет вполне компенсируется крашенным в ярко-малиновый оттенок каре.
– Вы Саймон Толливер и Альберто Гарсия?
– Никак нет, мэм! – вытягивается по струнке Руис. – Влад Скербан, – я изображаю стойку «смирно», наверняка неудачно, – и Руис Алонсо Федериго де Торрес-и-Тула!
Донна старший сержант дважды моргает, смотрит в раскрытую папку и наших имен там явно не обнаруживает.
– Аннамария, проверьте.
– Уже, донна – и планы, и архив. В нашей базе нету, в общей тоже. На базе «Россия» позавчера зарегистрирован Влад Счукин; Руисов с начала сезона у нас прошло четверо, но никаких Торресов.
– Так. Влад, Руис – скажите, пожалуйста, кто вас вербовал?
Нам это мерещится? Разве что обоим сразу.
Вместо ответа я сам задаю вопрос:
– Извините, мэм, а где мы вообще находимся и что тут происходит?
Донна Кризи делает глубокий вдох – форменная рубашка трещит под напором бюста шестого размера – и медленно выдыхает. Спокойствие, только спокойствие, пар она если на кого и выпустит, то не на нас, баба явно умная и опытная, старшего сержанта кому попало не дают…
– Дон Руис, будьте любезны, садитесь. Аннамария, оформляйте поселенца по программе Б-2, полный пакет. Влад… английский у вас ведь не родной; вы из России?
– Из Украины, мэм.
– Предпочитаете услышать объяснения по-русски или по-английски?
– Предпочитаю их услышать полностью. Если по-русски – отлично, но согласен и на английский.
– Вам объяснят все, что вы имеете право знать. Идемте со мной, вас я передам Саре.
– Как скажете, мэм. А что такое «программа Б-2»?
– Беженцы, с оформлением на месте.
Руис остается сидеть за столиком Аннамарии, а меня провожают за соседнюю дверь. Кабинет поменьше, но тоже немаленький и столь же уютный; компьютерный столик из белой ДСП; за столиком упитанная брюнетка в привычной уже песочной форме и «учительских» квадратных очках с поляроидными стеклами; для тех, у кого зрение не стопроцентное, пожалуй что универсальный вариант, такие годятся хоть на солнце, хоть в помещении. Тропический загар на ней смотрится вполне естественно, хотя в данном случае обеспечивает его не индейская кровь, а пятая графа, в которой, учитывая имя, явно должно стоять «да».
– Сара, грузов сегодня до двенадцати не ожидается, займитесь человеком по программе Б-2, полный пакет. Udachi v Novoj Zemle, Vlad, – с жутким акцентом добавляет донна старший сержант и удаляется.
Сара моргает, поправляет очки, смотрит на меня.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – по-русски и без акцента. – От имени Ордена приветствую вас на территории базы «Латинская Америка» и заранее прошу прощения за возможные неудобства…
– Девушка, – вступаю я, – у меня полтонны разных вопросов, но главные – где мы и что здесь происходит?
– То есть вы совсем-совсем ничего не знаете?
– Знаю, что мы попали сюда из Мехико, но куда это «сюда», как и почему – понятия не имею. Для Новой Земли, которая в Ледовитом океане, здесь явно жарковато.
– Почему – этого не знаю и я, не в курсе ваших обстоятельств; но как и куда – извольте, расскажу. Только обращайтесь по имени, очень прошу, никаких «девушек». – Сара принимает вид школьной учительницы. Ей
