Синяки и морщины на роже, И сказал я тогда им без слов: «На… вас, мне здоровье дороже, Оищите других фраеров.» Если б знали насколько мне лучше, Как мне чудно, хоть бы кто увидал. Я один пропиваю получку И плюс премию в каждый квартал.

В НАШ БЕДНЫЙ КРУГ НЕ КАЖДЫЙ ПОПАДАЛ

В наш бедный круг не каждый попадал И я однажды, проклятая дата, Его привел с собою и сказал: „Со мною он, нальем ему, ребята.“ Он пил, как все, и был, как-будто рад, А мы его, мы встретили, как брата, А он назавтра продал всех подряд. Ошибся я, простите мне, ребята. Суда не помню, было мне не в мочь Потом барак холодный, как могила. Казалось мне — кругом сплошная ночь, Тем более, что так оно и было. Я сохраню, хотя б остаток сил, Он думает отсюда нет возврата. Он слишком рано нас похоронил, Ошибся он, поверьте мне, ребята. И день наступит, ведь ночь не на года Я попрошу, когда придет расплата. Ведь это я, привел его тогда, И вы его отдайте мне, ребята.

* * *

Я женщин не бил до семнадцати лет — В семнадцать ударил впервые, — С тех пор на меня просто удержу нет: Направо — налево я им раздаю 'чаевые'. Но как же случилось, что интеллигент, Противник насилия в быте, Так низко упал я — и в этот момент, Ну если хотите, себя оскорбил мордобитьем? А было все так: я ей не изменил За три дня ни разу, признаться, — Да что говорить — я духи ей купил! — Французские, братцы, За тридцать четыре семнадцать. Но был у нее продавец из «ТЭЖЕ» — Его звали Голубев Слава, — Он эти духи подарил ей уже, — Налево-направо моя улыбалась шалава. Я был молодой, и я вспыльчивый был — Претензии выложил кратко — Сказал ей: 'Я Славку вчера удавил, — Сегодня ж, касатка, тебя удавлю для порядка!' Я с дрожью в руках подошел к ней впритык, Зубами стуча 'Марсельезу', — К гортани присох непослушный язык — И справа, и слева я ей основательно врезал. С тех пор все шалавы боятся меня — И это мне больно, ей-богу! Поэтому я — не проходит и дня — Бью больно и долго, — но всех не побьешь — их ведь много

* * *

Был побег на рывок, наглый, глупый, дневной. Вологодского с нос, и вперед головой… И запрыгали двое, так сопя на бегу… На виду у конвоя, да по пояс в снегу. Положен строй в порядке образцовом, И взвыла „Дружба“ — старая пила, И осенила знаменьем свинцовым С очухавшихся вышек три ствола. Все лежали плашмя, в снег уткнувши носы. А за нами двумя бесноватые псы! 9 Граммов горячие, как вам тесно в стволах, Мы на мушках корячились, словно как на колах!
Вы читаете Книга 1
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×