Книга 1

Ответы на историю с „Живым“.
Не пик и не зенит, не апогей,
Но я пою от имени всех зеков:
Побольше нам „Живых“ и „Пелагей“,
Ну, словом, больше „Добрых человеков“.
Нам почести особые воздали,
Вот деньги раньше срока за квартал.
В газету заглянул, а там полным-полно регалий,
Я это между строчек прочитал.
Вот только про награды не найду,
Нет сообщений про гастроль в загранке.
Сидим в определяющем году,
Как, впрочем, и в решающем, в Таганке.
И пусть сломали — мусор на помойку,
Но будет, где головку прислонить.
Затеяли на площади годков на десять стройку,
Чтоб равновесье вновь восстановить.
Ох, мы проездим, ох, мы поглядим,
В париж мечтая, и в челны намылясь,
И будет наш театр кочевым,
И уличным, к тому мы и стремились.
Как хорошо, мы здесь сидим без кляпа,
И есть чем пить, жевать и речь вести,
А эти десять лет — не путь тюремного этапа,
Они — этап великого пути.
Пьем за того, кто превозмог и смог,
Нас в юбилей привел, как полководец,
За „пахана“, мы с ним тянули срок,
Наш первый убедительный червонец.
Еще мы пьем за спевку, смычку, спайку,
С друзьми с давних пор и с давних нар,
За то, что на банкетах вы делили с нами пайку,
Не получив за пьесу гонорар.
Рядеют наши стройные ряды,
Писателей, которых уважаешь,
За долги ваши праведны труды
Земной поклон Абрамов и Можаев.
От наших „лиц“ остался профиль детский,
Но первенец не сбит, как птица влет,
Привет тебе, Андрей, Андрей Андреич Вознесенский.
И пусть второго бог тебе пошлет.
Ах, Зина, жаль не склеилась семья,
У нас там в Сезуане время мало,
И жаль мне, что Гертруда, мать моя,
И что не мать мне Василиса, Алла.
Ах, Ваня, Ваня Бортник, тихий сапа,
Как я горжусь, что я с тобой на ты,
Как жаль, спектакль не видел Паша, Павел, римский папа,
Он у тебя набрался б доброты.
Таганка, сладко смейся, плач, кричи,
Живи и наслажденьем и страданьем,
И пусть ложатся наши кирпичи
Краеугольным камнем в новом зданьи.