накачивает кровь. Тогда я поднялась и наклонила к себе его голову. Маленькая ранка, на которую никто и внимания не обратит. Через нее вытекала кровь, а в другую сторону втекала я. В его голове был сплошной хаос, но ведь я была там совсем не для того, чтобы наводить порядок. Зубами и когтями рвала я каждый обрывок мыслей, пока не нашла того, чего искала.
Бешенство бурей понесло меня через лес и солдатский лагерь. Каждый, кто только успевал, уступал мне дорогу. Я добралась до замка и тут же помчалась в комнату самой доверенной служанки королевы.
Ах ты сука! Да как ты смела! -только это и смогла выдавить я из себя. Девица испуганно глядела на меня. Но я не забавлялась излишними вопросами, только схватила за патлы и разодрала горло.
Запертую на засов дверь в комнату Амате я сорвала одним пинком и потащила за собой тело служанки, оставляющее за собой кровавую полосу. Увидав меня, королева вскрикнула. Она стояла у стены, одной рукой держа себя за шею, как будто смешной этот жест мог ее защитить. Второй же рукой она слепо водила по стене, ища оконную задвижку.
Не бойся, тебе ничего не угрожает, сказала я, закрывая дверь. Она же мне не верила, все время продвигаясь к окну. Когда я была в лесу, то обнаружила там посланника от князя. Он был связан с этой вот... я и сама не знала, как ее назвать. Она могла поранить тебя каким-то образом. В этот миг Амате таки нашла задвижку, открыла ее и одним прыжком вскочила на парапет. Я схватила ее в самый последний миг. Отпускать ее было нельзя. Когда там, в лесу, я подумала, что смерть могла ударить в такой близости, у меня закружилась голова. Единственное, что могла я сделать, чтобы хоть как-то успокоить Амате, это поцеловать ее. Через мгновение даже она уже не обращала внимания на залившую все вокруг кровь. Забыла обо всем. Это была самая чудесная ночь, которую мы провели вдвоем.
Лежа в стоящей посреди комнаты кровати, я решилась: мы должны атаковать немедленно. У нас нет выбора.
Три разведчика скрывались на лесной опушке. С их позиции можно было прекрасно видеть противоположный край поля и густые кусты. Как раз в этих зарослях и скрывался отряд из армии князя. Через мгновение разведчики бесшумно проползли назад и только лишь в нескольких метрах поднялись с земли и побежали. Через полчаса они уже докладывали обо всем, что видели.
На другой стороне поля стояло лагерем около двух десятков сотен солдат. Почти половина из них была на лошадях. Так что это не могла быть оружная чернь, но прекрасно организованная армия. Скорее всего, большая часть конных это наемники. Ими командовал мужчина на вороном коне в черных доспехах. Ничто не говорило о том, чтобы они ожидали нас здесь, но первый взгляд мог быть и ошибочным. Действовать следовало очень и очень осторожно.
Для начала мы выслали два отряда по пять сотен человек, которых вели десять разведчиков. Эти отряды получили приказ окружить врага и атаковать его с тыла. Каждый со своей стороны.
Связь мы держали с помощью птиц. Именно так посылали своим воинам сообщения и приказы. Сигналом же к наступлению должен был стать полет целой стаи белых голубей.
И все прошло бы ладом, согласно нашим планам, если бы не командир противника. Вместе со своим войском он был почти уже разбит, когда я стала с ним глаз в глаз. Всего лишь на миг. Было в нем что-то неуловимо знакомое. И тут же он исчез. Через миг я увидала, как он во главе маленького отряда пытается пробиться сквозь наши ряды. Этот мужчина был словно буря, молотя все, что попадало ему под руку. Но теперь я уже знала, кто это такой.
Все поле было усеяно трупами. Вместе с командиром сбежало около сотни врагов. Остальные валялись у нас под ногами.
Никто и не рассчитывал на то, что мы окончательно победили. На самом деле это было лишь началом множества крупных и малых сражений, тянущихся больше года. Амате, из которой вечная война высосала все силы, даже не пыталась покидать замок. Я же находилась в своей стихии. Мы сильно отдалились друг от друга, но во мне жила уверенность, что после всего этого, мы как-нибудь договоримся.
И наконец пришел край всему. Мы решили, что единственным выходом будет нападение на крепость князя. Только это могло бы положить конец всей войне.
Все началось так же невинно, как и первая битва. Вот только победа никак не хотела даваться кому-либо в руки. Окружавшая замок равнина превратилась в болото, напитавшись кровью. Вместе с несколькими конными воинами мы пробивались в круг, в центре которого находился князь Бер. Мы рассчитывали, что его смерть повлияет на его подданных и они сдадутся. Мы были уже почти-почти рядом, когда передо мною возник черный воин. Только я была к этому готова, вытащив из седельных ножен второй меч. Тот самый, который отобрала у изменника. Только черный рыцарь даже не обратил на меня внимания. Несколько его ударов, и вся моя группа уже валялась под копытами собственных же лошадей. Я замахнулась. В тот же миг он обернулся и уклонился. Но я его все-таки достала. Честно говоря, только царапнула. И вновь он тут же исчез.
Отбивая удары нападавших, я стала размышлять, что бы сделала, находясь на его месте. Когда же решение пришло, то я чуть не грохнулась с коня под ударом топора другого противника. Мое контрнападение было совершенно инстинктивным. Лишь краем глаза я еще заметила, как мужик с топором падает с разрубленной головой, но уже пробивалась через толпу дерущихся, оря, чтобы наши атаковали князя, явно не обращающего внимания на удары. Я же изо всех сил мчалась к королевскому замку и чудесному существу, оставленному там мною практически беззащитным. Я гналась за чудищем в черных доспехах, готовым совершить все что угодно ради победы.
Битва началась на рассвете. Когда же я добралась до замка, был уже полдень следующего дня. Мне удалось хоть немного нагнать времени, потому что дохлого коня черного воина я минула за два часа до того, как пал мой собственный. На опасности мне было плевать. Я буквально полетела в комнаты Амате... и увидала ее, лежащей на ложе. Еще живую.
Мне удалось заметить всего лишь тень, и я автоматически прикрылась мечом. Это меня и спасло. Гигантские когти смогли лишь слегка зацепить мне шею. Я упала на пол, скрючившись от чудовищной, палящей боли, волнами проплывавшей через все тело. И я крикнула первое слово, мелькнувшее у меня в голове:
Отец!
Это его остановило.
Значит догадалась. В тебе больше моей крови, чем в ком-либо из моих детей. Очень жаль, что тебе придется умереть.
Он притянул меня за шею. Шлема на его голове уже не было. Я увидала его лицо, которое до сих пор все еще стоит у меня перед глазами. Лучше бы мне его и не видеть. Я подумала, что если мне предстоит когда-нибудь так выглядеть, так лучше уж и не жить.
Почему, отец?
Когда-то давно, уже и не помню когда, колдунья, с которой я обошелся соответственно ее положению, предсказала, что когда-нибудь я погибну от руки собственной дочери. Ты одна из немногих, которые дожили до такого возраста. Все мои дочери расстались с жизнью, продолжая мою собственную. Ведь ты же сама знаешь, что лучшая еда для нас это кровь наших же сородичей... Он слишком много говорил. Это всегда было нашим недостатком. Слишком уж мы любили поболтать о себе. У меня много сыновей. Они хорошо мне служат. У тебя такой возможности не будет, придвинулся он ближе.
Внезапно до меня дошло, что у меня есть кинжальчик. Маленькая посеребренная безделушка, подарок Амате. Игрушка, но способная ранить.
Скажем так, мне удалось. Маленькая ранка вызвала взрыв хохота.
Неужели ты и вправду считаешь, будто способна меня убить? изумленно спросил он.
Да, ответила я и, как могла скорее, проговорила заклинание. Я запихнула его в пространственный тоннель. Без выхода. А так как в моем отце не было ничего человеческого, он не мог пользоваться формулами, управляющими пространством.
Я бросилась к Амате. Та была еще жива, но сердечко ее уже слабело.
Амате, шепнула я. Ты еще будешь жить. Вечно, как и я.
Не хочу. Ты тоже станешь такой же, как и он.
Ну пожалуйста, ты должна меня выслушать.
Нет.
И это было ее последнее слово. В последний раз она оказалась права. Я тоже не хотела становиться чудовищем. Довольно скоро я сама бы не смогла бы вынести ее вида.
Я поднялась. Уже не плакала. Уже не могла. Я встала у окна и глядела, как издалека приближаются мои
