проворнее кузнеца: он протянул огромную лапищу, вооруженную когтями, и схватил его за ногу, звеня на ходу, как большая связка ключей или листовое железо, которым изображают гром в театре.
— Нет, вы не уйдете от меня, — сказал дракон голосом, трещащим точно отсыревшая шутиха.
— Боже мой, Боже мой! — взмолился бедный Джон, дрожа сильнее прежнего в когтях дракона, — нечего сказать, симпатичный конец для почтенного кузнеца!
Дракон, похоже, был крайне поражен подобным замечанием.
— Не повторите ли вы ваших слов еще раз? — попросил он очень вежливо.
— Нечего сказать, симпатичный конец для почтенного кузнеца, — повторил смелее Джон.
— А я и не знал этого, — признался дракон. — Представьте себе только! Вы именно тот человек, которого я искал.
— Вы, кажется, уже упоминали об этом, — сказал Джон, едва попадая зубом на зуб.
— Ах, я подразумеваю вовсе не то, что вы думаете, — сказал дракон, — мне попросту хотелось бы, чтобы вы сделали небольшое дельце для меня. Из одного моего крыла выпало несколько заклепок, как раз под суставом. Сумеете вы мне его исправить?
— Может быть, и сумею, сударь, — сказал Джон вежливо, так как всегда надо быть вежливым с возможным заказчиком, даже если он и дракон.
— Мастер-ремесленник — ведь, вы, конечно, мастер? — может сейчас же определить, что испортилось, — продолжал дракон. — Подойдите сюда и ощупайте мой панцирь, хорошо?
Джон робко подошел, когда дракон снял с него свою лапу. Действительно, левое крыло дракона ослабло и висело Бог весть как, и некоторые из панцирных плиток возле крыла требовали немедленной заклепки.
Дракон, по-видимому, весь состоял из железного панциря, принявшего какую-то коричневатую, ржавую окраску, вероятно, от ярости, а под этим панцирем у него еще виднелось что-то пушистое, похожее на мех.
Кузнец пробудился в сердце Джона, и он почувствовал себя гораздо спокойнее.
— Вам, конечно, не повредила бы парочка-другая заклепок, сударь, — сказал он, — а по правде, вам их нужно даже порядочное количество.
— Ну, так принимайтесь за работу! — воскликнул дракон. — Вы почините мое крыло, затем я выйду отсюда и съем весь город и, если вы хорошо исполните работу, я съем вас напоследок. Вот!
— Я вовсе не хочу быть съеденным последним, сударь, — возразил Джон.
— Отлично, в таком случае я съем вас первого, — согласился дракон.
— Но я и этого тоже не желаю, — сказал Джон.
— Перестаньте болтать вздор, глупый человек, — разозлился дракон. — Вы сами не знаете, чего хотите. Принимайтесь скорей за работу!
— Мне эта работа совсем не нравится, — стоял на своем Джон, — вот все, что я могу сказать. Я знаю, как легко происходят разные несчастные случайности. Все идет совсем гладко и хорошо, как вы изволите обещать, «пожалуйста, почините меня, и я съем вас последнего», затем начнешь работать и вдруг толкнешь вас под заклепки… там появится огонь и дым, а вы даже и не извинитесь.
— Даю вам слово честного дракона… — начал тот.
— Я знаю, что нарочно вы этого не сделаете, сударь, — продолжал Джон, — но всякий порядочный человек привскочит и захрапит, если его заденешь, а одного вашего храпа было бы достаточно, чтобы отправить меня на тот свет. Другое дело, если бы вы позволили мне немного связать вас!
— Это было бы так неблагородно, — возразил дракон.
— Мы всегда привязываем лошадей перед ковкой, — убеждал его Джон, — а ведь лошадь постоянно называют «благородным животным».
— Все это отлично, — сказал дракон, — но как я могу знать, что вы развяжете меня, когда сделаете все заклепки? Дайте мне что-нибудь в виде залога. Что вы цените выше всего на свете?
— Мой молоток, — объявил Джон. — Кузнец ничего не стоит без своего молотка.
— Но ведь он будет вам нужен, чтобы заклепать меня. Вы должны придумать что-нибудь другое и поскорее, иначе я съем вас прежде всех.
В эту минуту ребенок начал плакать наверху в комнате. Мать его сидела тихо, и он подумал, что она улеглась на ночь и пора ему начать свой обычный ночной концерт.
— Что это такое? — спросил дракон, вздрагивая так, что все железные пластинки на его теле зазвенели.
— Это только ребенок, — ответил Джон.
— А это что такое? — спросил дракон, — что-нибудь, что вам дорого?
— Конечно, сударь, несомненно, дорого! — подтвердил кузнец.
— В таком случае, принесите его сюда, — велел дракон, — и я подержу его, пока вы не окончите меня заклепывать, иначе я не позволю вам связать себя.
— Отлично, сударь, — кивнул Джон, — но я должен предупредить вас. Дети — настоящий яд для драконов, не хочу вас обманывать. Дотронуться до него совершенно безопасно, но и не пытайтесь брать его в рот. Мне было бы страшно больно, если бы с таким красивым джентльменом, как вы, случилось бы какое- нибудь несчастье. Дракон замурлыкал при этом комплименте и сказал:
— Отлично, я буду осторожен. А теперь идите и принесите эту штуку, какова бы она ни была.
