- Любишь? - недоверчиво переспросила она.
- Да!.. - торжественно повторил он.
Эмма облизнула вдруг пересохшие губы и с трудом выговорила:
- За что?
Эмори, усмехаясь, поднял брови, и она залилась ярким румянцем:
- Я имею в виду, что ты любишь во мне? Чуть ослабив объятия, Эмори откинулся и задумчиво посмотрел на нее:
- Проще было бы сказать, что я в тебе не люблю.
Глаза ее подозрительно сузились:
- Что же тебе во мне не нравится?
- Твоя вспыльчивость, - тут же признался он, - но лишь тогда, когда она направлена на меня. Во всех других случаях мне она очень даже нравится! - И когда она с сомнением посмотрела на него, снова притянул ее к себе. По-моему, я люблю твое тело.
Эмма застенчиво кивнула.
- Еще я люблю твой ум. Не каждый мужчина может похвастаться такой рассудительностью.
При этой похвале губы ее растянулись в неудержимой улыбке.
- Но больше всего я люблю тебя за те чувства, которые ты во мне пробуждаешь, - тихо признался он. - С тобой я счастлив. Я чувствую, что обрел дом.
Со слезами на глазах Эмма прижалась к нему и прошептала:
- Я тоже тебя люблю! Иногда мне кажется, что до встречи с тобой я и не жила вовсе. Я... - Голос ее прервался. Она вдруг поняла, что он не слушает ее, а страстно ласкает ее тело. - Муж мой, я люблю тебя, но церковь говорит...
- Знаю. - Эмори вновь притянул ее к себе и улыбнулся успокаивающе. Оказывается, он внимательно ее слушал, и ее признание в любви переполнило его такой радостью, что сердце готово было разорваться от счастья. Он хотел оказаться в ней. Немедленно! Эмори внезапно повернул ее к себе спиной и стал развязывать тесемки платья.
- Церковь состоит из людей, жена, - начал он проповедническим тоном. А люди, даже священники, не бывают безгрешны. Например, они верят, что благородные жены не должны испытывать удовольствие в супружеской постели... - Он спустил платье с ее плеч, и оно упало к ее ногам, после чего вновь повернул ее лицом к себе и продолжил: - Ты об этом знала?
- Н-нет!.. - выдавила Эмма и ахнула, почувствовав, как его губы втянули сквозь сорочку ее сосок.
- Нет? - удивился Эмори, слегка отстраняясь, чтобы снять с нее сорочку.
- Я хочу сказать, знала, - быстро поправилась она, приходя в чувство, когда его рот оставил ее в покое. - Да, я это знала. Может быть, со мной что-то неладно? А может, я не настоящая леди?
Эмори, собиравшийся отбросить ее сорочку в сторону, застыл на месте. Гнев исказил его черты.
- Никогда не повторяй этого, жена. Ты - благородная дама, леди до кончиков ногтей. Но кроме того, ты - женщина! - Он аккуратно положил сорочку на сундук и страстным взглядом окинул ее фигуру. - С прекрасным, женственным телом, - добавил он и стал нежно гладить ее всю, хрипловато приговаривая: И с истинно женскими желаниями... - Эмма тихо застонала. Губы его наконец нашли ее рот и завладели им в глубоком, жарком поцелуе. Теперь ее руки заскользили по нему, снимая с него одежду. Впрочем, она не успела даже расстегнуть пряжку его ножен, когда он оторвался от ее туб, чтобы поскорее ей помочь.
- Да, и потом, это ведь моя вина.
Эмма растерянно остановилась.
- В чем твоя вина, муж мой?
- В том, что ты испытываешь удовольствие от наших соитий, - объяснил он. - Это ведь мои ласки воспламеняют тебя. Разве не так? Без них ты наверняка не наслаждалась бы нашим совокуплением. Увы, я люблю, когда тебе это нравится, поэтому делаю все, чтобы тебе угодить.
Он посмотрел на нее, комично изображая похоть.
- А звуки, которые ты издаешь! Стоны, вздохи, вскрики... Ты извиваешься подо мной... Мне это тоже очень нравится, - и он стал целовать ее, пока она не задрожала и не застонала в его объятиях. Тогда он откинулся и, взяв ее руку, накрыл ею свою возбужденную плоть. - Видишь, как загораюсь я в ответ? В этом моя вина.
Отпустив ее ладонь, он быстро освободился от туники. Глаза Эммы любовно скользили по его телу: мощной, широкой груди, крепким, мускулистым ногам и тому, что вздымалось между ними... Она не удивилась жаркой волне, затопившей ее, - одного взгляда на мужа было достаточно, чтобы кровь ее забурлила. 'Но ему знать это не обязательно', - решила Эмма.
- Да, муж мой, - выдохнула она, бросаясь в его распахнутые объятия, это твоя вина. Твои прикосновения меня воспламеняют и жгут...
Уловив его довольную улыбку, она подумала, что с мужем ей повезло. А скоро у них будет еще и ребенок. Но мысль эта недолго занимала Эмму, потому что он подхватил ее на руки и понес в постель. А там было не до размышлений...
