надо…»
Сверток оказался ритуальным ковриком-кумаланом, тем самым, которым накрывал меня Ганалчи во время болезни и заставлял считать на нем вшитые квадратики меха.
В кумалане лежал еще грубо кованный наконечник стрелы, одной из тех, с которыми охотился Умун, деревянный крючок для вязки сетей и два черных, словно каленных на Великом огне, круглых, неземных камня…
Это было письмо от Ганалчи, на чтение которого ушло у меня четверть века…
Вы читаете Эхо
×