спокойно. Сайт «Одноклассники» можно свободно переименовывать в «Любовники», и это будет куда более точное название. Там довольно много парочек, наперебой выставляющих напоказ свои совместные фотографии. Типа вот, смотрите, мы вместе! Нам здорово! Мы – пара! Мы счастливы, смотрите, смотрите все!
И лишь немногим умным циникам понятно, что эти «счастливые пары» наставляют друг другу рога при первом же удобном случае, а в ленте друзей у каждого – половина любовников. И чем больше у такой вот пары совместных восторженных фотоизображений, тем скорее они расстанутся.
Мы лежим в постели с моей знакомой по имени Ольга, и пьём, я – виски, она – вино. Ольга Сергеева – очень успешная молодая девушка, красивая и ухоженная. В свои двадцать пять она сделала блестящую карьеру в одном из крупных рекламных агентств, и, судя по её задору, здоровой упёртости и трудолюбию – это только начало. Причём, в отличие от той, как там её… в скучную офисную мышь Ольга не превратилась; наоборот – очень живая и весёлая. У Ольги есть женатый любовник лет сорока, который её без памяти любит, носит на руках, заваливает устрашающе дорогими подарками, и чуть ли не каждый месяц вывозит в лучшие и моднейшие заграничные вояжи. Парень вполне может себе это позволить – по слухам, он является сыном какого-то высокопоставленного силовика, но особо это не афиширует, занимается своими делами, и имеет собственный полимерный завод где-то под Тверью. Вадим – деловой партнер организации, в которой я раньше работал, причём партнер серьёзный – общается только с генеральным директором, а остальные сотрудники знают его только в лицо, и по имени. Как-то раз он привел Ольгу на одно из совместных мероприятий. Там мы с ней и познакомились. Без особого труда – меня этот парень в упор не видел, лишь изредка снисходя до легкого презрительного приветственного кивка. Что, впрочем, вполне понятно – один только комплект колес для его «Порше» стоит дороже, чем весь мой тогдашний «Форд- Фокус» целиком, и его уж точно не возьмёшь на дешёвую туфту пафосными намеками на «топ-менеджера» и «соцпакет».
Впрочем, всё это совершенно не помешало мне преспокойно на следующий же день после знакомства найти Ольгу на «Одноклассниках», и легко раскрутить на свидание. Любовницей она оказалась довольно неплохой, да ещё меня забавлял уже сам факт того, что я сплю с женщиной этого напыщенного лощеного козла; вначале я трахал даже не Ольгу, а через неё – Вадима. И мне это нравилось. А почему, собственно, мне не должно было это нравиться? Самостоятельную же личность в Ольге я разглядел лишь спустя достаточно много времени.
Вот и сегодня ей приспичило, она набрала мой номер, а у меня оказалось подходящее настроение. Ольга – девушка довольно образованная, к тому же склонная к самокопанию, и даже к некоторому ханжеству: ей немного стыдно за то, что она изменяет Вадиму, и иногда она пытается вынести мне по этому поводу мозг, перекладывая свои внутренние проблемы с больной головы на здоровую. То есть – в данном случае на мою. Меня, что вполне закономерно, это иногда раздражает. Я же не духовный наставник. Даже наоборот. Нет, на самом-то деле Ольга мне очень нравится. Она красивая, не дура, из хорошей семьи, и вообще годится для серьезных долгосрочных отношений, и даже с перспективой. Я Ольге тоже совершенно очевидно нравлюсь. Вероятно, в другом случае я просто увел бы её от Вадима. Но мне просто лень с ним конкурировать. Да и вряд ли у меня это получилось бы – своего завода у меня не наблюдается. К тому же, к серьёзным отношениям я пока не готов. И это ещё мягко выражаясь.
– Ой, Вадим звонил, – говорит она, взяв в руки телефон, на котором некоторое время назад предварительно отключила звук. Трубка очень дорогая – многотысячедолларовая Vertu; естественно, подаренная тем же Вадимом. – Выключи на минутку музыку, Ром, я сейчас ему перезвоню… Что это у тебя играет, кстати? Пианино какое-то? Запиши мне на диск, пожалуйста. Миленькая мелодия, в машине буду слушать.
Музыку выключать совсем не хочется: «миленькая мелодия» – это «Гранд полонез» Шопена в каком-то необыкновенном исполнении. Запись мне принёс Алиев, и с вытаращенными глазами целый час рассказывал про исполняющего её пианиста. Но приходится-таки приглушить звук, ведь надо дать сохатому Вадиму возможность выслушать очередную порцию россказней про «деловую встречу», про «была на планерке», и про «пупсик, я тебя люблю». Договорив, Ольга бросает на меня взгляд, преисполненный вселенской скорби, и начинает свою обычную посткоитальную волынку.
– Иногда мне не хватает каких-то эмоций, впечатлений; чувствуешь, что внутри у тебя что-то крутится, хочет выйти, а выхода нет. Сидит эта дурь, а что с ней делать – непонятно. Или другое – ты как-то говорил, что нет ничего дурного в спышке эмоций и взаимном удовольствии общения, в том числе и сексуального, которое может вдруг возникнуть между двумя людьми. И это, мол, не мешает постоянному чувству к какому-то человеку. Всё оно так, это да. А как же человек, который рядом с тобой? Ты же ему больно делаешь. Вот Вадима, к примеру, мне очень жалко… Значит, всё равно будешь знать, что поступаешь дурно, хоть и будешь себя всячески оправдывать. Я когда с Вадимом начала встречаться, слово себе дала – ни шагу налево. И два с половиной года вообще никого не видела. Мне же понять надо, в чём здесь дело – я не так устроена и не могу без дополнительных энергий, все не так устроены, мужчина не тот, или это всё блажь и потакание фрейдисткому «оно»?
Я тихо улыбаюсь своим мыслям. Конечно, я говорил тебе про то, что в сексуальных контактах на стороне нет ничего предосудительного. Естественно. Мне ведь надо было как-то затащить тебя в постель. Я ещё и не такое могу сказать. Вам ведь, дурам, всё что угодно хочется услышать, лишь бы замазать глаза остаткам собственной совести. Потому что собственно-то совести как раз уже и нет. Да и ума, видимо, если выбиваешь себе мозг из-за женатого мужика. Отчего женщины, даже умные, подчас бывают столь глупы?
– Твои метания, Оль, не стоят выеденного яйца, – я потянулся к бутылке. – Я любил в жизни одну женщину. По-настоящему. Со взаимопониманием, взаимным доверием, до умопомрачения. Точнее, я был уверен, что именно люблю её. Это была моя лучшая подруга, моя лучшая любовница, мы дышали одним воздухом, говорили на одном языке. Но я изменял ей на каждом углу, абсолютно не мучаясь совестью. Потому что самое главное в жизни – эмоции, и только они; ими человек живёт, и ими подзаряжается для дальнейшего нормального функционирования, поэтому эмоции должны обновляться постоянно. А «давать себе слово», и изо всех сил сдерживать и душить собственные эмоции – это большая глупость. Последствия этого насилия для психики необратимы. Другие мужчины и женщины – это другие эмоции. Не надо путать гонорею с гонораром, и придавать понятию «секс не со своим мужчиной» негативную окраску. Ничего негативного в ней нет.
– А как же ответственность перед другим человеком? – Ольга делает брови домиком. – Твоя возлюбленная знала, что ты ей изменяешь? Или просто не интересовалась, предпочитая не знать? А как ты думаешь, это знание разрушило бы её чувства? Предполагал ли ты, что она также могла иметь какие-то отношения на стороне, не влияющие на её чувства к тебе? И чем, кстати, у вас всё кончилось? Почему вы не вместе?
А вот это она уже зря спросила. С Катей, единственной в моей жизни любимой девушкой, мы очень тяжело расстались года два назад, но до сих пор каждый раз, когда передо мной всплывают эти воспоминания, начинает шуметь в ушах и мутиться в голове от целой палитры противоречивых эмоций, мгновенно заполнявших всё моё сознание. Мы действительно любили друг друга. Но в какой-то момент даже такие сильные чувства, постоянно подрываемые моим перманентным пьянством и загулами, дали серьёзную трещину. Она долго прощала мне всё, и долго надеялась, что ради неё я смогу хоть как-то изменить свой бесперспективный образ жизни. Хотя бы меньше пить. Не получилось. Скорее всего потому, что она всё время давила мне на мозги, чтобы я сменил работу. А на что я тогда мог её сменить? В итоге наши с Катей отношения агонизировали всё тише, и вконец заглохли. Сейчас она замужем, и когда мы случайно встречаемся в общих компаниях, то отводим друг от друга глаза, и поникаем головами. Так что дурацкий Ольгин вопрос попал в болевую точку. Я поморщился. Настроение улетучилось вмиг.
– Да о чём ты вообще, Оль? У меня всего-то хватало ума не изменять ей открыто. И всё было хорошо. И конечно же, я мог предполагать, что моя любимая – тоже личность, имеющая право на собственные мысли, не всегда связанные обязательно со мной. И ответственность тут абсолютно ни при чем. Это совсем другие категории.
– Тогда что получается, я выбрала не того мужчину? Я спокойно отношусь к личной жизни партнера и тоже считаю, что у нас обоих может быть личная жизнь, а то, что происходит между нами – это наше закрытое пространство. Но он собирается разводиться, и очень хочет на мне жениться. Я вроде не против,
