– Хорошо, перемирие. По крайней мере на время ужина!
Он взял Кэт за руку и улыбнулся.
Находиться рядом с Адамом было все равно что балансировать на краю Ниагарского водопада – страшно и весело.
Зазвенел колокольчик, дверь открылась, и в галерею вошел седой мужчина.
– Папа! – Кэт быстро направилась к нему. – Что ты здесь делаешь?
Они обнялись в центре галереи. Отец взглянул на Адама и грустно покачал головой.
– Мне нужно с тобой поговорить, но я вижу, у тебя клиент.
– Да, но он может подождать. Мы сегодня вместе ужинаем.
Отец посмотрел на Адама с любопытством и помахал ему рукой:
– Идите к нам, молодой человек! – И, понизив голос, шепнул Кэт: – А парень ничего.
Не дожидаясь ответа, он сделал шаг навстречу Адаму и схватил его за руку.
– Я Марти, отец Кэтрин Мэри.
– Адам Тормэн. Очень приятно познакомиться, сэр.
– Рад слышать, что вы пригласили мою дочь поужинать. Она слишком много работает.
– Папа! – Кэт почувствовала, что краснеет, как озеро Эри на закате. – Это деловой ужин. С нами идет Лисса.
– Ах вот как! – На широком лице Марти отразилось разочарование.
– Ну может быть, у нее будут дела после ужина и вы сможете получше узнать друг друга за чашечкой кофе? А чем вы занимаетесь, молодой человек?
– Я архитектор.
Кэт искоса взглянула на Адама и с облегчением увидела веселую усмешку в уголках его губ.
– Ого! Бьюсь об заклад, что это прибыльное занятие.
Кэт пыталась понять, рассматривает ли отец Адама как потенциального поклонника для нее или как возможного инвестора для себя.
Адам показал рукой в сторону офиса:
– Я пойду к Лиссе. Рад был познакомиться.
Марти кивнул и улыбнулся, но Кэт видела, что он чем-то озабочен.
– Что-нибудь случилось, папа?
– И да и нет.
Он снял очки в металлической оправе и начал протирать их концом галстука. Кэт заметила возбужденный блеск в его выцветших голубых глазах, блеск, которого она не видела с тех пор, как ее мать умерла. Но Кэт увидела и тревогу.
– Ты чересчур уж строга к старому человеку, Кэтрин Мэри.
– Не говори ерунды, папа. Тот, кто управляет таким заведением, как «Коммон граунд»,[1] всегда молод, даже если ему шестьдесят пять.
– Приятно слышать, но твоя мать управляла клубом со дня его основания. Через несколько месяцев после ее смерти я освободился от всех иллюзий относительно своих способностей к бизнесу. Если бы ты не занялась клубом, он прогорел бы уже год назад.
Кэт закусила губу и нахмурилась.
– Это не очень надежно, но мы все же там зарабатываем. Еще шесть месяцев – и мы вылезем из долгов.
В глазах отца появилось виноватое выражение. Этот взгляд она часто видела, когда была маленькой. Кэт нежно обняла отца за шею.
– И куда ты уезжаешь на этот раз?
– Ты знаешь, меня пригласили на день Святого Патрика в Чикаго. Естественно, я не мог отказаться, когда меня попросили заменить Шона, тем более ты знаешь, что я люблю ирландскую музыку больше всего.
На этот раз Кэт просто покатилась со смеху:
– Да, больше всего! Если не считать диксиленда, блюза и любой другой музыки, которую тебя приглашают играть.
Кэт перестала смеяться, когда отец показал ей заказное письмо.
– Из банка? Что им еще нужно? Надеюсь, это не по поводу последнего платежа по закладной? Я же объяснила им…
Марти тяжело вздохнул. Кэт перевернула конверт и посмотрела на штамп.
– Папа! Оно же пришло почти месяц назад! Почему ты не дал мне его сразу? Мы же договорились, что всеми финансовыми делами буду заниматься я.
