Дьявол и господь бог

дней, это облегчит переговоры.

Гёц. Понятно. А кто же будет вести переговоры?

Банкир. Я.

Гёц. Когда?

Банкир. Завтра.

Гёц. Невозможно.

Банкир. Почему?

Гёц. Катерина, сказать ему?

Катерина. Конечно, мое сокровище!

Гёц. Ты ему и скажи. Я просто не смею, это его слишком огорчит.

Катерина. Завтра, банкир, все горожане будут мертвы

Банкир. Мертвы?

Гёц. Все.

Банкир. Все мертвы?

Гёц. Умрут все. Этой ночью. Видите ключ: это ключ от города. Через часок мы начнем их убивать.

Банкир. Всех? Даже богачей?

Гёц. Даже богачей.

Банкир. Но вы одобряли милосердие архиепископа...

Гёц. Я его и сейчас одобряю. Он оскорблен и он священнослужитель — вот две причины для прощения. Ну а зачем должен прощать я? Жители Вормса меня не оскорбляли. Нет, нет, я солдат, значит, должен убивать. И буду убивать, как велит мне мой долг. А архиепископ пускай прощает, как велит ему его долг. (Пауза.)

Банкир начинает смеяться. Катерина и Гёц тоже смеются.

Банкир (смеясь). Вы любите посмеяться.

Гёц (смеясь). Только это я и люблю.

Катерина. Не правда ли, он очень остроумен?

Банкир. Весьма. Он очень хорошо ведет свое дело.

Гёц. Какое дело?

Банкир. Вот уже тридцать лет, как я руководствуюсь одним принципом: корысть правит миром. Люди оправдывали передо мной свое поведение самыми благородными побуждениями, я слушал их одним ухом и говорил себе: ищи корысть!

Гёц. Ну, а когда вы ее находили?..

Банкир. Тогда мы принимались толковать.

Гёц. В чем же моя корысть?

Банкир. Ну, знаете ли...

Гёц. В чем же все-таки?

Банкир. Не торопитесь. Вы принадлежите к очень трудной категории людей. С вами нужно вести дело осторожно.

Гёц. Что за категория?

Банкир. Вы идеалист.

Гёц. Что это такое?

Банкир. Видите ли, я разделяю людей на три категории: те, у кого много денег; те, у кого совсем нет денег, и те, у кого денег немного. Первые хотят сохранить то, что у них есть, — их корысть в том, чтоб поддерживать порядок. Вторые хотят взять то, чего у них нет, — их корысть в том, чтоб уничтожить нынешний порядок и установить другой, который им будет выгоден. И те и другие — реалисты, это люди, с которыми можно договориться. Третьи хотят уничтожить общественный порядок, чтобы взять то, чего у них нет, и в то же время сохранить его, чтобы у них не отобрали то, что у них есть. Это значит, что они на деле сохраняют то, что уничтожают в идее. Это и есть идеалисты.

Гёц. Бедняги! Как их спасти?

Банкир. Перевести в другую социальную категорию. Если вы сделаете их богаче, они будут защищать установленный порядок.

Гёц. В таком случае сделайте богатым меня. Что вы мне предлагаете?

Банкир. Земли Конрада.

Гёц. Вы мне их уже дали.

Банкир. Это верно. Помните ли вы, что обязаны ими доброте его преосвященства?

Гёц. Неужели вы считаете, что я об этом забыл?

Банкир. У вашего брата были долги.

Гёц. Бедняга! (Крестится, нервно всхлипывает.)

Банкир. Что с вами?

Гёц. Пустяки: привязанность к семье. Значит, у него были долги?

Банкир. Мы могли бы их оплатить.

Гёц. Мне в этом нет никакой корысти, поскольку я не намеревался их признавать. Это нужно его кредиторам.

Банкир. Рента в тысячу дукатов?

Гёц. Ну а мои солдаты? Что, если они откажутся уйти с пустыми руками?

Банкир. Еще тысяча дукатов для раздачи войскам. Этого хватит?

Гёц. Это слишком много.

Банкир. Значит, мы договорились?

Гёц. Нет.

Банкир. Две тысячи дукатов ренты. Три тысячи. Больше я не дам.

Гёц. Кто от вас этого требует?

Банкир. Чего же вы хотите?

Гёц. Захватить город и уничтожить его.

Банкир. Ну я еще могу понять желание захватить город. Но, черт возьми, зачем вы его хотите уничтожить?

Гёц. Потому что все только и хотят, чтобы я его пощадил.

Банкир (подавленный). Должно быть, я ошибся...

Гёц. Верно... Ты не сумел найти, в чем моя корысть... Посмотрим, в чем она. Ищи, ищи же! Но только торопись: ты должен обнаружить ее быстрей, чем за час. Если ты за это время не отыщешь ниточки, чтоб дернуть за нее марионетку, я заставлю тебя самого пройтись по городу — ты увидишь, как вспыхнут пожарища.

Банкир. Вы обманываете доверие архиепископа.

Гёц. Обманываю? Доверие? Вы, реалисты, все на один лад. Когда вам больше нечего сказать, вы начинаете говорить языком, взятым напрокат у идеалистов.

Банкир. Если вы снесете с лица земли город, вам не достанутся земли Конрада.

Гёц. Держите их при себе! Моя корысть, банкир, в том и была — получить эти земли, пожить на них. Но я не так уж уверен, что человек действует ради корысти. Берите их себе. Пусть его преосвященство усядется на них задницей... Я принес в жертву архиепископу своего брата, теперь от меня еще хотят, чтобы я сохранил жизнь двадцати тысяч смердов? Я жертвую жителей Вормса загробной тени Конрада. Пусть жарятся в пекле в его честь. Ну а в поместье Гейденштамов пусть селится архиепископ, если захочет. Там он сможет посвятить себя сельскому хозяйству. Это ему пригодится. Сегодня ночью я намерен его разорить. (Пауза.) Франц!

Появляется Франц.

Возьми этого старого реалиста. Позаботься о том, чтобы ему были отданы все