– Когда ты сегодня утром шла к алтарю, Моргана… ты была такая красивая… самая красивая женщина из всех, что я видел, и я понял, что только и мечтал о том, чтобы ты навсегда стала моей. Я хотел броситься к твоим ногам, умолять тебя принять мою любовь, но когда мы вышли из церкви… там опять был Санта- Анна. Он снова захотел тебя, Моргана. Несмотря на то что он сказал, его желание не ослабело. И я почувствовал, что, если ты подойдешь к нему, он тебя увезет. И в тот момент я решил, что расскажу тебе всю правду. Ты носишь моего ребенка, Моргана, и я жду не дождусь, чтобы он родился. Ты моя жена, пока смерть не разлучит нас. Санта-Анна никогда не будет твоим. Он женат, и с ним ты никогда не смогла бы жить полной жизнью. Вы не созданы друг для друга, милая. Если бы вам было суждено быть вместе, вы встретились бы раньше, когда в его жизни не было еще доньи Инессы. Ты создана для меня… только для меня. Волею судьбы мы оказались на борту одного корабля, плывшего в Мексику: ты собиралась начать здесь новую жизнь, а я – выполнить политическую миссию и вернуться домой. Судьба распорядилась так, что я влюбился в тебя настолько сильно, что не мог уехать из Мехико без ощущения того, что оставил позади часть самого себя. Поначалу я ненавидел тебя, Моргана, ненавидел за то, что по твоей вине я чувствовал себя недочеловеком, а ты во всем предпочитала мне Санта-Анну. – Суровые черты Девона смягчились, и его синие глаза потеплели. Проведя ладонью по щеке девушки, он почти прошептал: – Но теперь я готов признать свою ошибку, милая. Я готов признать, что люблю тебя, даже если никогда не услышу от тебя ответных слов.
– Но, Девон, я…
– И я хочу пообещать тебе, милая, что стану хорошим мужем. Я отвезу тебя домой, и мы будем вместе воспитывать нашего ребенка, и я сделаю все, чтобы загладить свою вину перед тобой… за то, что причинил тебе страдания, лишив тебя возможности видеться с любимым.
Сглотнув комок в горле, он проговорил хрипло:
– Я люблю тебя, Моргана, люблю так сильно, что ощущаю почти физическую невыносимую боль. И я обещаю сделать тебя счастливой, милая. Я сдержу слово.
Дрожащими руками Девон обнял жену за плечи и пристально вгляделся в ее лицо в поисках ответа. Моргана не в силах была вымолвить ни слова от переполнявшего ее счастья.
– Моргана, милая, скажи что-нибудь. Скажи, что не ненавидишь меня.
– Девон, я тебя не ненавижу. Я люблю тебя, Девон, я люблю тебя, и это все, что я хотел а услышать от тебя… только эти же слова.
Изумленно поглядев на девушку, Девон осторожно поинтересовался:
– А как же Санта-Анна? Ты разве не его любишь?
– Я никогда не любила его, Девон! Ты сам это придумал! Я долгое время восхищалась им, но после Сакатекаса… я увидела его истинное лицо. Он именно такой, как ты говорил: эгоистичный, амбициозный, жадный…
– А я… какой я, Моргана? – Продолжая недоверчиво смотреть на девушку, Девон медленно приблизился к ее лицу. – Какой я?
– Ты мужчина, которого я люблю, Девон. Единственный мужчина, которого я когда-либо любила.
– Моргана, милая, – простонал Девон, касаясь ее губ, – больше мне ничего не надо.
Этот глубокий обжигающий поцелуй всколыхнул в душе девушки так долго сдерживаемую страсть. Обвив руками шею мужа, она прижалась к нему всем телом и чуть не задохнулась в его объятиях. Внезапно Девон подхватил ее на руки и прошептал, глядя в глаза:
– Я так долго любил тебя, милая, сначала неосознанно, а потом боясь признаться в этом даже самому себе. Но я никогда не переставал хотеть тебя, Моргана, ни на минуту.
– И я никогда не переставала хотеть тебя, Девон. Даже когда ненавидела, я хотела тебя.
Прижимая ее к груди, Девон вышел на поросшую мягкой травой поляну. Осторожно опустив ее на землю, он лег рядом и притянул к себе. Жадно обнимая жену, он хрипло прошептал ей на ухо:
– Ты знаешь, что теперь ты моя навеки, милая?
– Да, Девон, пока смерть не разлучит нас.
– Пока смерть не разлучит нас.
Их губы соприкоснулись, и слова стали уже не нужны.
Эпилог
Его теплые губы нежно припали к обнаженной груди молодой женщины. Когда он прикоснулся языком к ее напряженному соску, Моргана застонала и запустила пальцы в его густые, позолоченные солнцем волосы.
На миг задержавшись на груди жены, Девон скользнул ниже, покрывая поцелуями кремово-белую кожу, светившуюся волшебным светом в темноте спальни. Он хотел попробовать ее на вкус. Желание обладать ею, утверждать свое господство над этой женщиной не оставляло его, и в глубине души Девон понимал, что так будет всегда.
Его Моргана… его женщина.
Неожиданно в тишине спальни раздался тихий неуверенный писк, и, почувствовав, как зашевелилась жена, Девон поднял голову. Плач усилился, и Моргана прошептала мягко:
– Надо покормить маленького Сэма, Девон. Если я сейчас не возьму его, то через минуту здесь будет Эгги.
Девон встал с кровати и направился к колыбельке, предоставив жене возможность полюбоваться его высокой мускулистой фигурой. Глубокое чувство гордости охватило ее, когда муж с наслаждением и любовью взял на руки четырехмесячного сына. Она была безмерно счастлива. Малыш Сэм родился накануне Рождества, сделав своим родителям лучший в мире подарок. За несколько недель до этого приехала Эгги, и Моргана обрела наконец настоящую семью. Если бы не нараставшие политические волнения в Техасе и непрерывно издаваемые в Мехико законы, толкавшие колонистов на открытое восстание, она могла бы сказать, что ее существование безоблачно. Да, конфликт назревал, но он не мог омрачить ее счастья.
