– Похоже, ты и впрямь ничего не знаешь, иначе не спорил бы как упрямый протестант, – проворчал старший караула, первый раз в присутствии Драгомира признавшийся, что ошибался. Факт был из ряда вон выходящий, и серб счел это собственной победой. Пусть маленькой, но победой. И потому с присущим победителю великодушием временно забыл о неприязни к Гильермо и попытался вызвать зубоскала на простой человеческий разговор, благо до конца смены было еще долго, а тема для беседы вырисовывалась хоть и «не к ночи будет помянута», однако все равно достаточно интригующая.
– Почему же ваш потрошитель объявлен демоном? – нарочито дружелюбно полюбопытствовал Драгомир, для удобства слушания даже сняв с головы капюшон плаща. – И почему именно демоном Ветра?
Гильермо посмотрел на Драгомира, как педагог на глупого ученика, задавшего вопрос «почему люди не летают?», но до разъяснений милостиво снизошел:
– А разве обычный человек способен становиться невидимым и проходить сквозь стены? Демон Ветра делает это шутя. А почему именно «Ветра»? Да потому, что появляется он лишь тогда, когда непогода и ветер. Не было еще случая, чтобы он появился при безветрии и безоблачном небе.
– И что, ваш демон Ветра летает при каждой непогоде?
– Не знаю, как в других епархиях, – признался Гильермо, кажется, уже забывший, что пришел сюда с целью позубоскалить, а не заниматься просветительством, – а в Испании его видели уже не однажды. Последний раз – месяц назад, аккурат перед твоим приездом. Только не говори, что ты и об убийстве главного казначея епархии Марко ди Гарсиа ничего не слышал.
– А, это тот, чью отрезанную голову до сих пор не нашли, – припомнил Драгомир. О жестоком убийстве одного из богатейших граждан Мадридской епархии он был наслышан сполна. – И с каких пор его убийство стали приписывать демону Ветра? До меня доходили слухи, что это сделал кто-то из слуг казначея.
– Мой старший брат служит Защитником Веры в Мадриде! – с гордостью заявил Гильермо, тем самым как бы пресекая любые сомнения серба в правдивости своих слов. – Так вот, брат сказал, что версия о причастности слуг отпала сразу, как только были расследованы все детали этого дела…
– Чертовски любопытно.
– Не перебивай, невоспитанный серб!.. Так вот, врагов у Марко ди Гарсиа имелось много, и охрана у него, само собой, была натаскана не хуже охотничьих псов. А в последнее время он явно опасался за свою жизнь сильнее обычного, поэтому несколько бойцов охраны дежурили даже у него в спальне.
– Ему угрожали?
– Этого так и не выяснили, но незадолго до своей гибели казначей стал шарахаться от каждой тени: значит, все же что-то предчувствовал… Дом у него гораздо неприступнее, чем этот… – Гильермо обвел рукой вверенную ему под охрану резиденцию Сарагосского епископа, – поэтому сначала и решили, что проникнуть туда извне никто не мог в принципе. Но по выяснении обстоятельств пришли к выводу: убийство совершил чужак.
– Демон Ветра! – не сдержавшись, усмехнулся Драгомир.
– Слушай, будешь перебивать – оставлю на вторую вахту! – пригрозил Гильермо.
– Извини, больше не буду, – ответил Драгомир. Извиняться перед Гильермо абсолютно не хотелось, но, во-первых, этот мерзавец мог и впрямь организовать Драгомиру бессрочное патрулирование на продуваемой холодным ветром стене, а во-вторых, очень уж хотелось дослушать историю до конца.
– Мерзнешь тут вместе с ними за компанию, и никакой благодарности, – буркнул Гильермо, немного посопел в обиде, но к рассказу все-таки вернулся. – …В общем, на чужака указывало всего одно доказательство, зато бесспорное: не было среди слуг ди Гарсиа такого, который мог бы хладнокровно разделаться одновременно с тремя охранниками и самим Марко, причем разделаться так, что из его спальни не раздалось ни звука! Ты только представь своей тупой башкой: убить четверых вооруженных людей за считаные секунды не то что без автомата или дробовика, а даже без обычного пистолета!
Драгомир промолчал, но мысленно с Гильермо согласился: действительно, в голове подобное не укладывалось.
– …Словно сама Смерть по спальне казначея косой прошлась, – продолжал старший караула. – Четыре истерзанных чем-то острым тела, а у ди Гарсиа и вовсе голова отрезана. Но это еще не все. – Гильермо драматично понизил голос, готовясь сообщить самую сногсшибательную, на его взгляд, новость. – По оставленному на полу кровавому следу удалось выяснить, что голову Марко унесли на крышу, откуда она в свою очередь также исчезла! След оборвался с концом. Будто тот, кто нес голову, просто взял да улетел. И кто, по-твоему, кроме крылатого демона, мог такое сотворить?
– Следует понимать, что в ту ночь на дворе стояли непогода и ветер? – попросил уточнения Драгомир, которому рассказанная история все равно показалась больше чем наполовину придуманной небылицей, даже несмотря на клятвенные уверения рассказчика в ее правдивости.
– Ветер в ночь убийства ди Гарсиа завывал будь здоров! – подтвердил тот. – Я тоже помню ту ночь: в Сарагосе тогда с церкви Санта-Марии Магдалены крест сорвало. Чуешь, что к чему: демон Ветра резвился, не иначе! И в предыдущих случаях все происходило примерно тем же образом: никакие стены, никакая охрана не помогала; ночью лишь вой ветра, а поутру изувеченные тела да кровь повсюду.
– Этот демон, он что – убивает одних богачей, а крестьянами и искателями брезгует? – поинтересовался Драгомир. Подобная странность демона Ветра показалась ему любопытной.
– Ты груб и неотесан, как любой серб! – фыркнул Гильермо. – Если бы ты хоть немного напряг свои жалкие мозги, то догадался бы, что ближайшие слуги Дьявола никогда не будут
