Чекко. Стойте! Вторым — я!
Менгоне. Дальше — я!
Паскуалотто. Кто же из нас двоих теперь?
Марконе. Я старше. Мой черед!
Арлекин. Верно. Его черед!
Паскуалотто. Я был старостой четыре раза, а вы — два.
Арлекин. Он прав. Его черед!
Марконе. Но на этот раз я вступил в должность раньше, чем вы.
Арлекин. Правильно!
Паскуалотто. Тогда пошлем за депутатами и спросим, как нам быть.
Марконе. Очень хорошо!
Арлекин. Сию минуту!
Паскуалотто. Я не соглашусь на умаление моих прав.
Марконе. Я тоже, ни в коем случае.
Паскуалотто. Мы друзья, но в этих делах достоинство — прежде всего.
Марконе. Я согласен на все, только не на унижение.
Явление пятое
Нардо. В чем дело? Чего вы хотите?
Паскуалотто. Синьор депутат! Кому из нас двоих идти вперед?
Марконе. Кому принадлежит первенство?
Нардо. Затрудняюсь решить. Нужно созвать собрание общины.
Паскуалотто. Вы можете решить сами.
Марконе. Я полагаюсь на вас.
Нардо. Уже поздно. Маркиз сейчас приедет. Давайте сделаем на этот раз так, чтобы никому не было обидно. Но чтобы это не послужило примером на будущее. Идите оба разом; один с этой стороны, другой — с той.
Паскуалотто. Отлично.
Марконе. Я доволен.
Нардо. Ну, так идите.
Паскуалотто. Иду!
Марконе. Иду!
Паскуалотто. Замечательный человек! Замечательная голова!
Марконе. Только такому человеку и решать все вопросы.
Нардо. Мне хочется пойти к нотариусу, чтобы он записал в книгу это мое решение. «Ad perpetnas reis memoriarum»{1}.
Явление шестое
Панталоне. Ну, зачем так сокрушаться из-за этого? Потерпите. Такова божья воля.
Розаура. Это верно. Но очень уж мне тяжело.
Панталоне. В самом деле, несчастье большое. Вы могли стать владелицей этого поместья. Вы могли и должны были сделаться маркизой Монтефоско. А теперь вы — ничто. Вы бедная девушка. Тут, думай не думай, все равно ничего не поделаешь. Не помогут ни слезы, ни отчаяние. Так уж нам на роду написано!
Розаура. Я почти свыклась с этим. Но сейчас, когда сюда едет маркиз Флориндо, я вспоминаю тяжкие свои потери, и меня мучает обида.
Панталоне. Маркиз Флориндо здесь ни при чем. Он унаследовал маркизат от своего отца.
Розаура. А его отцу продал мой. Ах! Мой родитель погубил меня!
Панталоне. Когда ваш отец продавал поместье, у него не было детей. Потом он тайно женился, и от этого союза родились вы.
Розаура. Значит, я могла бы получить все обратно?
Панталоне. Нужно справиться, имеют ли женщины право наследовать родовые поместья.
Розаура. Я имею право. Мне сказал это нотариус.
Панталоне. Хотите начать процесс?
Розаура. А почему бы нет?
Панталоне. На какие деньги? На каком основании? Кто вас поддержит?
Розаура. Разве я не найду управы? Не найду людей, которые помогли бы мне? Друзей, которые защитили бы меня? Взять хотя бы вас, синьор Панталоне; ведь вы с такой добротой приютили меня в своем доме, обращаетесь со мной, как с дочерью, любите меня, как родную! Неужели вы меня покинете?
Панталоне. Нет, синьора Розаура! Я не говорю, что покину вас. Но тут надо подумать. Ваш отец запутался в делах и сразу продал все, что имел. Вы родились через шесть месяцев после его смерти, и когда он умирал, то не знал даже, что жена ждет ребенка. Потом умерла и ваша мать. Вы остались на чужом попечении, без средств. Маркиз Ридольфо, отец маркиза Флориндо, сжалился над вами, принял на себя заботы о вас, дал вам образование. Когда я взял на откуп здешние доходы, он поручил вас мне и положил на ваше имя приличную сумму. После смерти маркиза Ридольфо маркиза Беатриче, мать и опекунша маленького маркиза, писала мне о вас и просила по-прежнему о вас заботиться. С людьми, которые так благородно ведут себя, процессов, по-моему, не затевают. Вот они приедут — поговорим, попробуем улучшить ваше положение. Попытаемся пристроить вас прилично. Может быть, они дадут вам хорошее приданое. Когда человек в нужде, самое главное — найти опору. А лаской и хорошим отношением можно добиться всего. Вы не рискуете ничем, а приобрести можете очень много.
Розаура. Милый синьор Панталоне, все это верно. Но хорошо вам говорить! Что бы для меня они ни сделали, все будет ничто по сравнению с титулом маркизы и владением этим, хоть и небольшим, поместьем.
