драгоценных минут и решить, что делать дальше.
В подъезде пахло гнилыми отбросами и человеческим потом. От застоявшейся жары воздух казался здесь совершенно непригодным для дыхания.
Я прошел мимо двери лифта и начал не спеша подниматься по лестнице. Квартира нашей бывшей явки находилась на четвертом этаже, и преследовавшие меня не могли знать, почему я не воспользовался лифтом. Возможно, таковы условия моего визита сюда. Как бы там ни было, это давало мне еще немного времени. Дверь подъезда за моей спиной даже не хлопнула. Было бы слишком по-дилетантски идти за мной в дом.
Но за каждым поворотом лестницы, за каждой закрытой пока дверью я чувствовал притаившихся, готовых к броску боевиков. Замершие в напряженном ожидании люди всегда излучают волны эмоций, и я их ощущал.
Хуже всего было то, что я оказался в ловушке совершенно безоружным. В космопорту слишком строгие проверки, и я не мог открыто провезти с собой оружие. Конечно, в моем багаже кое-что было, но с самой важной его частью я, опасаясь проверки на конечной станции, расстался еще по пути в город. Капсула, незаметно выброшенная из аэробуса в безлюдном месте, зарылась в землю и теперь ждет моего возвращения. К сожалению, она понадобилась мне слишком быстро…
Поравнявшись с пятьдесят второй квартирой, я, ни на секунду не задержавшись, пошел дальше. Они ждали меня внизу, наверху выхода из дома не было, по крайней мере так они считали, и, следовательно, здесь у меня появлялись наибольшие шансы прорваться.
Оставалась вероятность, что они перекрыли и этот путь, однако у меня не было другого выбора. Конечно, на всякий случай они должны были это сделать, и я не ошибся.
Уже на следующем повороте двери на лестничную площадку распахнулись одновременно с двух сторон, и четверо боевиков мгновенно оказались рядом. Я не новичок в рукопашных схватках, но это только в фильмах супермены могут вести бой одновременно с несколькими противниками. В реальной жизни достаточно простой подсечки сзади, чтобы жертва очутилась на полу.
Дальше все было совсем просто — щелкнули наручники, и я очнулся в закрытой кабине полицейского летательного аппарата, поджидавшего меня как раз там, куда я так стремился — на крыше дома.
Встреча с федеральным чиновником, к которому привел меня офицер полицейского наряда, была для меня полной неожиданностью. Хотя бы потому, что полиция, как правило, не водит арестованных сотрудников федеральной безопасности на прием к официальным лицам. К тому же этот чиновник оказался женщиной, а я, тщательно изучив досье не такой уж большой зидровской администрации, знал, что в руководстве колонии женщин не было. Но на этой женщине был мундир со знаками различия первого помощника управляющего, и мне оставалось только предположить, что ее назначили уже после моего отлета с Земли.
Было, правда, еще одно, гораздо более правдоподобное объяснение — вся эта встреча не более чем полицейская мистификация. Однако даже в этом случае оставалось непонятным: почему они выбрали женщину? И почему именно эту женщину?
Как бы там ни было, мне предстоял непростой психологический поединок. Необходимо было хорошо изучить своего нового противника. Наручники с меня сняли еще в прихожей, и сейчас я сидел, растирая руки, чтобы восстановить кровообращение, откровенно ее разглядывая и всем своим видом показывая, что я думаю о той встрече, которую для меня подготовила местная администрация.
Не знаю, какому умнику пришла в голову идея обязать женщин из правительственных учреждений носить форму. Из-за мешковатого серого пиджака трудно было определить, что собой представляла ее фигура. Что же касается лица, то оно не было красивым, скорее наоборот… Излишне большой рот, неправильные черты, даже большие глаза ее не украшали, они смотрели сквозь собеседника в какие-то одной ей доступные дали и делали женщину похожей на манекен.
На лацкане ее пиджака висела небольшая табличка с фамилией, и, несмотря на мелкий шрифт, мне удалось узнать, как ее зовут.
«Л. Брове».
Что именно означало «Л», я не понял, скорее всего первую букву имени. Лидия? Лариса? Лания? Неважно. Достаточно и того, что теперь мне была известна ее фамилия. При первой же возможности я запрошу в информатории ее досье и буду знать о ней гораздо больше, чем она может предположить.
Пауза слишком затянулась, но, похоже, это ее не смущало. Я тем более не спешил начинать разговор. Наконец, в свою очередь составив представление о моей персоне, она сказала:
— Я хочу, чтобы наш разговор остался конфиденциальным. Он будет откровенным, по крайней мере с моей стороны.
— Какой смысл в конфиденциальности? Ваш кабинет наверняка прослушивается, а каждое произнесенное здесь слово фиксируется.
— Вы ошибаетесь. То есть, конечно, здесь есть подслушивающие устройства, однако они фиксируют лишь то, что для них подготовили компьютерные синтезаторы наших голосов.
Она щелкнула какой-то клавишей под крышкой своего стола, и я услышал часть «нашего» диалога.
— С какой целью вы прибыли на планету?
— Я эмигрант. Подыскиваю подходящую работу.
— Почему вы не зарегистрировались в эмиграционном бюро?
— Я не успел этого сделать. Я прилетел только вчера.
— Перестаньте лгать, нам известно о вас все. Вы специальный агент внешней безопасности. Какое задание вы получили?
— Я не получал никакого задания. Это трагическая ошибка. Я самый обычный эмигрант. Я надеялся найти здесь вторую родину, а вместо этого….
И так далее. Это могло продолжаться до бесконечности. Я понял, что над текстом диалога поработали психологи, а качество технического обеспечения вызывало уважение: я не смог отличить собственный голос от этой подделки. Но самое главное, из этого «случайно» подобранного кусочка, мне дали понять, что она знает, кто я такой.
— Неплохо, — одобрил я, — но зачем вам понадобилось проделывать всю эту непростую работу?
— Сейчас вы поймете. Администрацию «Феникса» предупредили о вашем прибытии, и они сделали все от них зависящее, чтобы заполучить вас как можно быстрее. Но мы их опередили, и в результате вы оказались в офисе местного мэра.
Я не верил ни одному ее слову, а потому не скрывал иронии.
— Впечатляюще. Вы уверены, что в этом есть какая-то разница? По нашим данным, вся местная администрация давно куплена агентами «Феникса».
— Не вся администрация. Есть люди, которые до сих пор сопротивляются захвату колонии. Их немного, у них нет достаточных сил для открытой борьбы, но такие люди существуют и они заинтересованы в том, чтобы как можно скорее получить помощь от Федерации. Именно поэтому вы здесь.
Похоже, она говорила искренне. Во всяком случае, так это выглядело, и мне очень хотелось ей поверить. В моем положении не следовало отказываться от любого сотрудничества. Конечно, до тех пор пока я не получу убедительных доказательств того, что такое сопротивление существует на самом деле, мне придется соблюдать максимальную осторожность. Но даже если ее предложение всего лишь уловка, подготовленная моими противниками из «Феникса», даже в этом случае, принимая условия данной игры, я получал большую свободу действий. Альтернативой ее предложению в лучшем случае была одиночная камера в местной тюрьме или бесследное исчезновение еще одного агента.
— Так чего же вы от меня хотите? Я ведь не командую федеральным флотом.
— Нам нужно знать, что именно предпримет правительство Федерации после того, как вы не выйдете на связь в установленный срок?
Это был очень важный вопрос. Возможно, от него зависела моя дальнейшая судьба.
— А почему вы уверены, что связи не будет?
— Потому, что если мы не договоримся о сотрудничестве, вами займется служба безопасности «Феникса», а тот, кто попадает в ее застенки, никогда не возвращается обратно.
— Ну, хорошо. Попробую вам ответить, хотя, конечно, это будет всего лишь предположение. Они
