Монталамбер; его ценят женщины, которые мечтают стать девками, и мужчины, которые хотят быть префектами; проституция всех видов служит ему оплотом; оно устраивает празднества, назначает кардиналов; носит белый галстук и шапокляк подмышкой, перчатки цвета свежесбитого сливочного масла, как Морни; вылощенное, как Мопа, очищенное, как Персиньи, богатое, элегантное, отмытое дочиста, прибранное, раззолоченное, оно сияет, оно родилось в море крови.
Да, пробуждение наступит!
Да, страна стряхнет с себя это оцепенение, которое для такого народа — позор; и когда Франция очнется, когда она откроет глаза, когда она увидит, что стоит перед нею и рядом с ней, — она в ужасе отшатнется от этого чудовищного злодейства, которое осмелилось соединиться с ней во мраке ночи, с которым она разделила ложе.
И тогда пробьет урочный час.
Скептики недоверчиво улыбаются; они говорят: «Напрасные надежды! Вы считаете, что этот режим — позор для Франции? Пусть так, но он котируется на бирже. Вам не на что рассчитывать. Вы просто поэты и мечтатели, если вы все еще надеетесь. Вы только посмотрите, исчезло все, что знаменовало собой свободу: трибуна, печать, знание, слово, мысль. Еще вчера все это жило, двигалось — сегодня все замерло. И что же? Все довольны; люди приспособляются к этой мертвечине, извлекают из нее выгоду, устраивают свои делишки и живут себе как ни в чем не бывало. Общество продолжает существовать, и даже порядочные люди считают, что все идет прекрасно. Почему вы думаете, что такое положение изменится? Почему вы думаете, что оно окончится? Не стройте себе иллюзий: оно прочно и устойчиво, это наше настоящее и будущее».
Мы в России. Нева скована льдом. На ней строят дома, тяжелые возы движутся по ее спине. Это уже не вода, это камень. Прохожие снуют взад и вперед по этому мрамору, который когда-то был рекой. Вырастает целый город, прокладывают улицы, открывают лавки, продают, покупают, пьют, едят, спят, разводят костры на этой воде; теперь все можно себе позволить. Не бойтесь, делайте, что хотите, смейтесь, пляшите. Лед этот тверже, чем суша. И верно, он звенит под ногами, как гранит. Да здравствует зима! Да здравствует лед! Отныне и навеки! Посмотрите на небо — что это, день или ночь? Мертвенный, тусклый свет влачится по снегу; можно подумать, что солнце умирает.
Нет! Ты не умираешь, свобода! Наступит день, и в тот час, когда этого всего меньше будут ожидать, когда ты будешь совсем забыта, ты воспрянешь, о сияние! И мир увидит твой лучезарный лик, поднимающийся над землей и сверкающий на горизонте. И на весь этот снег, на весь этот лед, на мертвую белую равнину, на воду, превратившуюся в камень, на эту ненавистную зиму ты метнешь твою золотую стрелу, твой пламенный, ослепительный луч! Свет, тепло, жизнь! Слышите вы этот глухой шум, грозный гул в глубине? Это ледоход! Нева вскрылась! Река возобновила свой бег. Живая, радостная, грозная вода сбрасывает ненавистный мертвый лед и крушит его. Вы говорили: гранит. Посмотрите, он разлетается вдребезги, как стекло! Это ледоход, говорю я! Это возвращается истина, и все снова движется вперед, человечество снова пускается в путь, несет, увлекает, подхватывает, тащит, сталкивает, громоздит, сокрушает, давит и топит в своих волнах, как жалкую рухлядь разрушенных лачуг, не только новоиспеченную империю Луи Бонапарта, но и все сооружения, все создания древнего, извечного деспотизма! Смотрите, все это проносится мимо и исчезает навсегда. Вот наполовину затонувший фолиант — это растрепанный свод беззаконий! Вот пошли ко дну подмостки — это трон! Вон еще одни подмостки летят в пучину — это эшафот!
И для того чтобы свершилось это великое низвержение, эта ослепительная победа жизни над смертью, много ли было нужно? Один твой взор, о солнце! Один твой луч, о свобода!
V
Биография
Шарль-Луи-Наполеон Бонапарт, сын Гортензии де Богарне, которую Наполеон выдал замуж за Луи- Наполеона, голландского короля, родился в Париже 20 апреля 1808 года. В 1831 году Луи Бонапарт принимал участие в итальянских восстаниях, в одном из которых был убит его старший брат, и пытался опрокинуть папский престол. 30 октября 1835 года он сделал попытку свергнуть Луи-Филиппа. Потерпев фиаско в Страсбурге, Луи Бонапарт, помилованный королем, отправился в Америку, оставив на расправу своих сообщников. 11 ноября он писал: «Король
Из Америки он перебрался в Швейцарию, в Берн, где назвался капитаном артиллерии и уроженцем города Заленштейна в кантоне Тургау. В связи с дипломатическими осложнениями, вызванными его присутствием, он не решился признать себя ни французом, ни швейцарцем, и ограничился письмом на имя французского правительства, коим он старался рассеять его опасения. В этом письме, датированном 20 августа 1838 года, он писал, что живет «почти в полном уединении», в доме, «где умерла его мать», и что он твердо решил «вести спокойный образ жизни».
6 августа 1840 года он высадился в Булони, пародируя высадку в Канне. Он сошел на берег в маленькой треугольной шляпе на голове,[5] с золоченым орлом на знамени и с живым орлом в клетке, с целым ворохом прокламаций и со свитой в шестьдесят человек — лакеев, поваров, конюхов, переодетых французскими солдатами, в мундирах, купленных в Тампле, с пуговицами 42-го пехотного полка, сделанными на заказ в Лондоне. Он бросает деньги прохожим на улице, размахивает шляпой, подняв ее на острие шпаги, и сам же кричит: «Да здравствует император!» Он стреляет в офицера,[6] попадает при этом в солдата, которому выбивает три зуба, и спасается бегством. Его хватают, находят при нем пятьсот тысяч франков золотом и в банкнотах.[7]
Главный прокурор Фран-Карре, выступая на суде пэров, заявляет ему: «Вы виновны в подстрекательстве к измене, вы раздавали деньги и толкали людей на предательство». Суд пэров присуждает его к пожизненному заключению. Его отправляют в тюрьму в Гам. Там он как будто берется за ум и обретает способность размышлять; он пишет и публикует несколько книг, в которых, несмотря на явное непонимание Франции и нашего времени, все же чувствуется дух демократии и прогресса: «Искоренение пауперизма», «Исследование о сахарной промышленности» и «Наполеоновские идеи», где он изобразил императора поборником гуманизма. В книге, озаглавленной «Исторические фрагменты», он писал: «Я прежде всего гражданин, а потом уже Бонапарт». Уже в 1832 году в книге «Политические мечтания» он называет себя республиканцем.
После шести лет заключения в Гамской крепости Луи Бонапарту удалось бежать, переодевшись каменщиком; он нашел себе приют в Англии. Наступил февраль. Луи Бонапарт приветствовал республику, стал депутатом Учредительного собрания, 21 сентября 1848 года провозгласил с трибуны: «Вся моя жизнь будет посвящена укреплению республики», и выпустил воззвание, которое можно резюмировать кратко: свобода, прогресс, демократия, амнистия, отмена законов о преступлениях и изгнании; 20 декабря 1848 года, избранный пятью с половиной миллионами голосов президентом республики, он присягнул конституции и 2 декабря 1851 года нарушил ее.
За это время он успел уничтожить Римскую республику и восстановить в 1849 году папскую власть, которую он пытался сокрушить в 1831 году. Кроме того, он играл довольно сомнительную роль в темной истории, известной под названием «Лотереи золотых слитков»: за несколько недель до переворота этот золотой мешок стал просвечивать насквозь, и в нем можно было разглядеть руку, весьма похожую на руку Луи Бонапарта.
2 декабря и в последующие дни Луи Бонапарт, представлявший собой исполнительную власть, совершил покушение на власть законодательную, подверг аресту депутатов, разогнал Законодательное собрание, распустил Государственный совет, упразднил Верховный суд, отменил законы, забрал во
