гигантскую процессию, этот вселенский исход из ада! Кто? Знаешь?
Внук по-прежнему молчал, старательно очищая от чего-то невидимого рукав рубахи.
— Их там встретил раз-бой-ник! — растягивая слова, прошептал дед. — Да-да! Тот самый, который висел одесную Креста Господня и которому распятый Спаситель пообещал: “Сегодня будешь со Мною в раю”. Итак, Авраам, Исаак, Иаков, Моисей еще только шли, а разбойник был уже там! Ждал!
— Но ведь он покаялся, — возразил Евгений, — принял и исповедал Христа.
— Все так, — согласно кивнул дед, — все так. Но произошло это так быстро! Ведь еще за день до того каждый, проходящий мимо него, мог плюнуть ему в лицо и сказать: “Хам, бандит, убийца!” И никто не подозревал, что это завтрашний обитатель рая. Первый! Так и ныне, не знаем мы ничего друг о друге. Господь Единый знает, а у Него, как известно, в отличие от нас, милости много…
Старик и юноша уходили своим всегдашним путем, куда-то в сторону Васильевского храма и далее вверх по Советской. Удаляясь, их фигуры становились все меньше и меньше, пока совсем не затерялись средь фонарных столбов и случайных прохожих.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава 1. Привет от Павла Ивановича
Накануне была гроза, и дождь закончился только к утру. Воздух был еще свеж, будто и не вчера это было, а вот-вот, только что отгремело... Воздух был чист и прохладен. Он врывался в приоткрытое окно “Мерседеса”, упруго обдувал лицо, заставлял смешно приплясывать подвешенного к зеркалу кургузого человечка и шуршал позабытыми на задней панели листами каких-то бумаг. Хорошо! Было хорошо и хотелось жить! Прямой выжимал не менее сотни и было это для его авто сущим пустяком, однако, свернув с Киевской трассы в город, он не рисковал уже ехать быстрее. Улица Красной Армии, хладокомбинат, Лепеши...
На выезде с Лепешей пришлось остановиться у железнодорожного переезда перед опущенным шлагбаумом. Прямой беззлобно ругнулся и потянулся к телефонной трубке, но кто-то его опередил: “мобильник” в его руке пронзительно заверещал.
— Слушаю, — сказал он и вытянул шею, выглядывая на железнодорожное полотно: скоро ли поезд?
— Ты слушай, слушай, Прямой, — ответил незнакомый, но серьезный мужской голос. — Привет от Айболита... Ты чего молчишь, Прямой?
В голосах, и телефонных тоже, Прямой немного разбирался — работа у него была такая: и сам зачастую брал клиентов “на голос” и также, по голосу, оценивал серьезность возможного с их стороны отпора. Этот голос был серьезным, и Прямой напрягся.
— Слушаю, — повторил он, немного помедлив. Айболит, питерский авторитет, ему действительно был хорошо известен. Вот только этот телефонный номер никто из его знакомых знать не мог — это факт. Трубка была чужая и принадлежала человеку никак с ним не связанному. И все-таки его вычислили. Как?
— Соображай, Прямой, базар к тебе конкретный. Ты на кичмане подписался рассчитаться к апрелю с Айболитом. Ты чего же базара не держишь?
— Я за свои слова отвечу... Айболиту. А тебя я не знаю, — Прямой попытался говорить жестко, но некоторая его растерянность все-таки проскочила дрожащей искоркой сквозь звуковую мембрану и была чутко уловлена.
— Ты порожняк не гони.
