— Теперь, раз уж немцы вас не обнаружили. Ведь вы английский агент, правда?
— А может, большевистский?
— Я серьезно говорю, а вы шутите. Откровенно говоря, я не могла вас прогнать из-за одного того, что… Мне страшно хотелось знать, кто вы такой. И теперь…
— Теперь вы это знаете?
— Да, вы сами случайно проговорились. Воевали во Франции, попали в плен, убежали из лагеря, а потом… дальше я не знаю.
— Тогда придется рассказать дальше. Потом я вернулся в Латвию и попал в плен к вам. Потому что картинка из «Атпуты» все время хранилась у меня в нагрудном кармане, у самого сердца, и не давала покоя. Потому я спрятался на «Тобаго»… У вас богатая фантазия, сударыня.
— Ирония ваша неуместна. Я должна знать, кто вы такой. Вы этого не хотите… нет, простите, вы просто меня не поняли. Для меня вы существо из другого мира, а мне важно знать, что за жизнь в этом другом мире! Хочется быть уверенной в том, что люди там другие, думают не только о своих деловых интересах. Ведь вы латыш, вас никто не заставляет воевать против немцев, и все-таки…
Алиса пробовала нащупать ответ на свой самый главный вопрос. Она была взволнована и от волнения заговорила громко.
— Говорите тише, — сказал Павил. — Наверно, вам будет не очень приятно, если узнают о моем посещении.
— Ах да… Ну конечно, — спохватилась Алиса. — Я все в облаках витаю, а вы человек разумный — думаете о делах практических. Но вам ведь больше незачем прятаться. Правда? Самым правильным было бы сейчас сказать отцу.
— Нельзя. Я не столько думаю о себе, сколько о хорошем, порядочном человеке, спрятавшем меня на судне. Готов поспорить, что в Сантаринге господин Квиесис прикажет ему собирать монатки.
— Отец так не поступит, он не такой!
— А вы вполне убеждены в этом? — Павил посмотрел девушке прямо в глаза.
Алиса молчала. Достаточно ли хорошо она знает отца, чтобы поручиться за него?
— Вот видите, лучше не рисковать.
— Я все-таки…
Рука Павила прикрыла ей рот.
— Тсс, кто-то идет!
Все это время он ни на миг не забывал об опасности и был начеку.
— Дверь! — вспомнила Алиса, вскочила и защелкнула задвижку.
Раздался стук — сдержанный, деликатный.
— Кто там?
— Я! — Это был голос Парупа. — Отворите, господин Квиесис!
Алиса покачала головой. По тому, как он постучался, никак не подумаешь, что Паруп вдрызг пьян.
— Господина Квиесиса здесь нет!
— Нет? Что тут сегодня творится? Все шиворот-навыворот… Встретил Алису, хотел засвидетельствовать свою любовь поцелуем в щечку, а оказалось, это не она, а Валлия…
— Ступайте проспитесь!
— Куда мне идти? Моя каюта исчезла…
Шаги удалились.
— Кто это? — спросил Павил шепотом. В его голосе послышалась странная настороженность.
— Партнер отца по какой-то коммерции. — Алисе было неловко признаться, что она собирается замуж за такого пьяницу. И все же она заставила себя произнести это. — Нет, вы должны знать правду. Это… это мой будущий муж.
— Ну, тогда хорошо. — Тревога исчезла с лица Павила. — Голос показался мне знакомым. — Он поднялся: — Благодарю за угощение!
— Куда вы?
— Попытаюсь проникнуть в свой туннель. Там, правда, не так уютно, однако…
— Постойте! — удержала его Алиса. — Не воображайте, что я ничего не понимаю. Я знаю — Цепуритис…
И она рассказала о происшествии с мотористом во время осмотра судна.
— Ну, слава богу! — сказал Павил. — Стало быть, он болен? И все-таки встал, пошел искать меня! А я-то, честно говоря, предполагал худшее.
— Несчастный случай?
— И об этом подумывал… Но было бы куда больнее, досаднее узнать, что он просто струсил и в последний момент сбежал на берег. В моем положении редко на кого можно положиться. А если и этот человек подведет… Видите, выходит — надо верить людям.
— А мне вы верите?
— Пока что нет повода не доверять вам.
— Тогда оставайтесь. Тут будет надежнее.
— Почему?
— Такое у меня предчувствие. Я не знаю, кто вы и что вам грозит, но Паруп как-то подозрительно усмехнулся по поводу того, что рассказал Цепуритис.
— Паруп?
— Ну, тот, что сейчас стучался… Тише! Слышите, он опять идет! Он может так прошляться всю ночь и не отыскать своей каюты. Вам надо остаться, Павил, тут вас никто не будет искать, — шепотом уговаривала Алиса.
— А если меня все-таки увидят? Подумайте о себе! — шепнул Павил в ответ.
— Именно о себе я и думаю. Раньше я только мечтала о приключениях. Но вот наконец есть случай хоть на минуту стать человеком из другого мира… Не лишайте меня этого удовольствия!.. Может, вас смущает то, что я…
— …женщина? — договорил он за нее. — И это…
— Неужели вам не приходилось провести ночь под одной крышей с женщиной, не думая о том, что рядом с вами женщина?
Павил усмехнулся.
— Нет, отчего же. Помню, мы с Кэй… была у нас в подразделении англичанка-санитар. Меня ранили, она приползла за мной, но до своих не добрались. Воронка от снаряда, в которой мы залегли, была теснее этой койки… всю ночь над нашими головами свистели пули, мизинца было не высунуть. Прижались друг к другу и лежали… Но тогда было другое — нас окружали враги.
— А теперь? Вообразите, что вы на фронте, что тут окоп.
— В своей фантазии вы не так уж далеки от действительности! — улыбнулся Павил. — Ладно, пусть будет по-вашему. Попытаюсь вообразить, что вы — маленькая Кэй из нашей разведгруппы… Спокойной ночи! — Павил потушил свет.
— А я? Что должна вообразить я? — раздался немного погодя в темноте голос Алисы. — Кто вы такой, Павил? Я должна это знать.
— Вы же сами сказали — человек из другого мира.
Над океаном раскинулось голубое небо. Свежий ветер выпестрил темно-синюю воду белой бахромой. На ход «Тобаго» он не влиял. Хотя судно и отвешивало поклоны набегающим валам, однако уверенно плыло вперед. Солнце подымалось все выше, добралось до шлюпочной палубы, заглянуло в радиорубку.
Артур бросил взгляд на часы, вскочил с койки и включил приемник. Чуть было не проспал время связи! Это случилось с ним впервые.
Артур привык к строгому порядку. Любовь к порядку привил ему отец — унтер-офицер 6-го пехотного полка. Лишь благодаря своей дисциплинированности Артур во флоте дослужился до помощника радиста на эсминце «Вирсайтис», а потом получил место на «Тобаго».
Сейчас Артур впервые чувствовал себя выбитым из колеи. Спать он улегся в третьем часу, до этого
