понравиться, что у него есть представительство в Лондоне. А может, контора имела непрезентабельный вид по другой причине; возможно, Хендрик обманывал Даффи. У клиентов была такая привычка.
Хендрик, угрюмый плотный мужчина с грязными светлыми волосами, одетый в мешковатый костюм, который, скорее всего, он просто у кого-то позаимствовал, объяснял, в чем состоят его неприятности.
— Я не ангел, мистер Даффи, и я не считаю, что другие должны быть ангелами. Однако всему есть предел.
— Угу.
— Например, когда вы переезжаете и нанимаете грузчиков, чтобы перевезти мебель, вы заранее готовы к некоторым убыткам, верно? У кого голова на плечах, тот сам пакует вещи, которые представляют ценность, и забирает их тоже сам, а когда после перевозки оставшегося обнаруживает, что какой-то мелочи не хватает, не особенно этому удивляется. Так это обычно происходит, верно?
— Ну, если вы так говорите.
Единственными, если не считать самого Даффи, кто перевозил его мебель, были воры. На прошлой квартире его обокрали дважды. Во второй раз они забрали все: столбик шестипенсовиков и электрический чайник, даже растение в горшке. Оставили ему пару пепельниц, кровать и ковер. Чтобы перевезти это на другую квартиру, вряд ли могли понадобиться грузчики.
— То же самое и с грузоперевозками. Если вы получаете груз самолетом, недостача — обычное дело. Груз проходит через столько рук, его открывают на таможне — самого Адама так не искушали, если вы в курсе, о чем я. (Даффи не показался Хендрику особенно начитанным парнем). А вы ведь знаете, что говорят о Хитроу? — Хендрик помедлил. По выражению лица Даффи было ясно, что он не имел понятия, что говорят о Хитроу. — Те, кто там работает, никогда не покупают ни фрукты, ни овощи. Я слыхал, что на много миль в окрестности едва сыщется одна зеленная лавка. Любой служащий аэропорта, если он увидит, что его жена
Хендрик воззрился на Даффи, ожидая какой-нибудь реакции при упоминании противоположного пола. Реакции не последовало. Он глянул на золотую сережку в левом ухе у Даффи. Ему захотелось дернуть за эту сережку, чтобы только заставить этого парня что-нибудь сказать. В конце концов, Даффи все же открыл рот, но сказал немного.
— Угу.
— Что
— У вас пропадают яблоки, к этому вы клоните?
— Нет. Ну, в общем, да, но это не главное. Я занимаюсь грузоперевозками уже шесть лет. Давно смирился с тем, что у меня потаскивают. Это почти что негласная договоренность: они получают таким образом прибавку к зарплате, я отношу пропажи на счет страхования и предпочитаю об этом не думать. Оно того не стоит.
— Но с недавних пор…
— Но с недавних пор, что-то около месяца назад это вышло из-под контроля: покражи резко возросли. С этим нельзя мириться.
— С чем?
— Пропал целый ящик с калькуляторами. Полдюжины дорогих шуб. Два ящика копченой лососины.
— А вы имеете дело только с предметами роскоши?
— Да нет, почему. Мы перевозим разное, всего понемногу. Но ведь по воздуху не станешь переправлять что попало, только действительно ценный товар, или скоропортящийся, или то, что имеет немедленный спрос. Мы не налегаем на садовую мебель или сухой корм для свиней, если вы об этом.
— Как вы меня представите?
— Вы можете занять место МакКея. Бедняга МакКей, — добавил Хендрик, словно в подтверждение своего сочувствия бедняге МакКею, но из-за этого сочувствие стало казаться наигранным (возможно, искренним оно на самом деле и не было). — Чуть себя не угробил. Угробил машину. Такая симпатичная машина была.
Последнее замечание было, по крайней мере, вполне искренним.
— Что я должен буду делать?
— Всего понемножку, мы фирма небольшая. Все друг другу помогают. Где-то подвезти, где-то поднести, где-то помочь миссис Бозли.
— ?
— Она заведует на складе. Первоклассная женщина, умеет заставить работать.
— И, наверное, любит мех, а?
Хендрик уставился на него, на его угрюмой физиономии стали появляться отдаленные признаки шока. Прежде чем это выражение возобладало, Даффи улыбнулся, что случалось с ним не так часто.
— Просто шутка, мистер Хендрик. Приходится задавать разные вопросы.
— Вы, между прочим, поступаете в ее распоряжение. Завтра можете?
— Послезавтра. Я беру двадцать пять в день.
— Что ж, это примерно столько, сколько получал МакКей, так что идет.
— Нет, это сверх его заработка. Если я буду должен выполнять две работы, мне и платить должны за две.
Они поторговались. Как обычно, Даффи сначала стоял на своем, потом терял интерес, и в конце концов уступал достаточно много, чтобы потом на себя злиться. Все же в целом он получил в полтора раза больше, чем обычно, а необходимость время от времени передвинуть пару мешков его не обременяла. Тем более что это на несколько недель освобождало его от хождений к зеленщику.
2
— В задний проход? — недоверчиво переспросил Даффи.
— В задний проход.
Сфинктер Даффи непроизвольно напрягся. Уиллет про себя улыбнулся; забавно, как они все на это реагируют. Он продолжал.
— Четыре в задний проход, три во влагалище. Или наоборот. Разница небольшая. Порой симпатичные девки. Хорошенькие, ну и, само собой, расфуфыренные, как не знаю что. Было время, когда такие задаваки проходили, даже не взглянув на таможенника, а если он осмеливался просить, чтоб она раскрыла свой
— Это так вы их называете?
— Да, несушки. Глупые девчонки. Среди них попадаются и довольно милые. «Что скажет мамочка… Или Абдул — ведь он такой чудный». Глупые несушки. И конечно мы никогда не добираемся до Абдулов. Иногда они посылают с ними прикрытие, чтобы быть уверенными, что им не придет в голову блестящая идея спустить все это в унитаз на борту.
— А кто это делает?
