Он дотронулся до жесткой щетины на своем подбородке, подумав, что ему следует побриться, и, стараясь не думать о том, что чувствует себя несколько необычно. Он считал себя знатоком секса, но сейчас оказался на неизведанной для него территории.
Он никогда не имел дела с женщинами, у которых были дети, – и не потому, что они были старше. Он не хотел связываться с ревнивыми мужьями или матушками, желающими выдать своих дочерей замуж. Во всех этих случаях он был упрямым и решительным – никогда не позволял давить на себя, не поддавался на провокации. И если его считали эгоистом, то это его не волновало – по крайней мере, он был честен. Удовольствие без всяких обязательств. И если женщине это не нравилось, тогда до свидания! – находилась другая, такая же красивая, желающая получить от Джованни да Верраззано то, что он предлагал.
Но у них с Алексой был сын, и это в корне меняло ситуацию. Он опасался открыто проявлять свои чувства – ту часть себя, которую она могла бы использовать против него в борьбе за их ребенка.
На его жестком смуглом лице отразились противоречивые мысли.
– Мы представим нашего сына шейху, а затем пойдем на свадьбу к Хавьеру и Лауре, – он холодно улыбнулся. – Ничего не изменилось, дорогая, все идет по плану.
Алекса уставилась на него.
– Ничего? Ты хочешь сказать, что прошедшая ночь никак не повлияла на нас?
Он высокомерно поднял брови.
– Мы можем повторить прошедшую ночь в любое время – скажи только слово, и мы снова насладимся друг другом.
– Ты надменный…
– Но это правда, – язвительно заявил он. – Ты знаешь это, и я знаю тоже.
– …ублюдок! – прошипела она.
– Потише, Алекса, я не хочу, чтобы Паоло научился плохим словам.
Алекса никогда не чувствовала себя столь уязвленной, но именно этого он и добивался. Не сказав ничего в ответ, чтобы не обнаружить своих чувств, она повернулась и пошла к Паоло – попытаться убедить его надеть костюм, который она для него приготовила.
Мальчик вполне мирно дал себя одеть, а после, снабженный фруктами и сладостями, устроился на веранде, уже нагретой солнцем. И тогда Алекса достала свой собственный наряд.
Длинные зеленые серьги и браслеты на запястьях явились прекрасным дополнением к платью, и Алекса, взглянув на себя в зеркало, удовлетворенно вздохнула: никто не смог бы сказать, что она – продавщица, считающая каждое пенни.
Но тут же легкая тень омрачила ее лицо. Что она скажет шейху, отцу Джованни?
– Лекс? – послышался голос позади нее. – Ты нервничаешь?
– А как ты думал? Ведь я не встречаюсь с шейхами каждую неделю.
– Ты выглядишь прекрасно, и ты хорошая мать, – сказал Джованни неожиданно.
Этот комплимент удивил ее, стало очень приятно. Может, оттого, что она давно не слышала таких слов? Алекса вспыхнула – и тотчас возненавидела себя за это.
Она отвела от него глаза и уставилась на его наряд: длинное белое одеяние, лишь пояс и головной убор расписаны яркими красками.
– Я думала, что только невеста будет в белом.
– В Карастане все по-другому. Скорее всего, она будет в красном и золотом – с обильной вышивкой и множеством украшений. Вы с Паоло готовы?
Алекса понимала, что не может откладывать встречу с шейхом навечно.
– Да, – тихо сказала она.
– А ты сказала Паоло?..
– Да, – кивнула она. Лицо ее изменилось. – Я поняла одну важную вещь: с детьми лучше всего быть абсолютно честной.
– Только с детьми? – усмехнулся Джованни. – Ты хочешь сказать, что взрослым можно лгать?
Она взглянула на него, поражаясь тому, насколько отстраненным было его лицо.
– Я никогда не лгала тебе, Джованни, – проникновенно произнесла она.
Он отвернулся. Слова так легковесны. Ему не нужны ее заверения.
– Пойдем, поищем нашего сына, – охрипшим голосом произнес он, стараясь не замечать ее расстроенного лица.
И вот они все трое в личных покоях шейха. Комнаты огромные и прохладные, убранство потрясающее, но Алекса была безучастна ко всему: ее волновала лишь значимость встречи.
Шейх был очень стар, он сидел на богато украшенном диване возле окна, выходившего в сад. Он кивнул им, приглашая подойти поближе. Паоло робко взял ее за руку, и, когда они приблизились к шейху, Алекса, к своему удивлению, сделала реверанс, который – она была уверена в этом! – не умела делать.
– Прошу.
Шейх улыбнулся и, взглянув на мальчика, похлопал рукой по дивану рядом с собой.
– Садись поближе, – обратился он к Паоло.
