Ученые не сразу обнаружили Ущелье. Произошло это незадолго до Второй мировой войны – в тридцатых годах прошлого века. Находку моментально засекретили, ущелье закрыли искусственным каменным сводом, окружили забором с колючей проволокой и часовыми на вышках, а на таинственную территорию отправили первую комплексную научно-исследовательскую экспедицию, которая пропала без вести. Вернулся лишь один ученый – геолог. Ослепший, с помутившимся сознанием, он умер спустя сутки от лучевой болезни, предупредив напоследок: «Берегитесь северного сияния!» Его слова посчитали бредом. Поначалу… Но последующие экспедиции очень быстро убедились, что предупреждение имеет под собой весьма реальную основу…
– На первый взгляд, сияние как сияние, – рассказывал Подбельскому Скворцов. – Весьма распространенное атмосферное явление в северных широтах. Да ты сам видел в ознакомительном фильме, как оно начинается – обычные цветные сполохи на небе. Да, начало самое обычное. Но постепенно свечение усиливается настолько, что у людей, которые смотрят на него, сгорает глазная сетчатка. Появляется низкочастотный звук, от которого происходят нарушения психики. Да и радиационный фон зашкаливает. Этого в фильме уже нет – разгар явления ни разу не удалось заснять. Аппаратура не выдерживает, перегорает. Во время сияния вообще выходит из строя большинство приборов – предположительно из-за сильнейшего электромагнитного возмущения. Так что пришлось приспосабливаться – экранировать, придумывать защиту. К счастью, сияния происходят не часто и не внезапно – первые признаки можно распознать примерно за сутки до начала явления. Так что хватает времени спрятаться в укрытия.
– Весело тут у вас, – покачал головой Подбельский.
– Это еще не веселье, а так… прелюдия, – хмыкнул Скворцов. – Сияние что? От него уберечься несложно. А как тебе огненные гейзеры? Или невидимые поля барического взрыва? Если в такой попадешь, разорвет в один миг. Словно в неисправной барокамере побывал. От человека остаются кровавые ошметки, даже хоронить нечего. Короче, аномалий всяких у нас тут хватает. Недаром место так и назвали – АТРИ – Аномальная Территория Радиоактивного Излучения.
– Военная часть А-3… АТРИ… – пробормотал Подбельский.
– Во-во. Игра слов, мать ее… Говорят, такое обозначение придумал кто-то из сталинского окружения. Ведь первое освоение АТРИ началось как раз при его правлении. Чуть ли не сам Берия предложил название… Главная ценность этих земель – богатейшие урановые копи. Они же создают здесь мощный радиоактивный фон. Не везде, правда. В большинстве мест чисто, можно ходить без защитного костюма, но кое-куда лучше не соваться даже в комбезе высшей радиологической защиты… А самая большая проблема тут – вода. Местные источники фонят со страшной силой, поэтому пить из них можно только после специальной очистки. Ну, здесь-то, в городке, с этим проблем нет, даже в кранах вода чистейшая – тут стоят такие мощные очистные сооружения, какие Большой земле и не снились… Кстати, Большой землей мы привыкли называть внешний мир.
– А сам городок как называется?
– Ванавара. Он же по географии примерно в том же месте, что и «земная», сибирская Ванавара. Таковы причуды Ущелья – на Большой земле заходишь в него в энном количестве километров от реки Подкаменная Тунгуска, а здесь выходишь почти на ее берегу. На АТРИ вообще с расстояниями творится некоторая чехарда. Хотя вообще-то география близка к «внешней». Различия, конечно, есть…
– Вроде Останкинского шпиля? – подсказал Подбельский.
– Да. Но в целом названия по большей части совпадают с «земными». Разве что добавляется цифра «три». Ванавара-3, Подкаменная Тунгуска-3. Но это для официальных документов, а мы здесь привыкли без всяких цифр называть.
Как узнал Подбельский из фильма, более-менее исследованная часть АТРИ имела площадь примерно в шестьсот тысяч квадратных километров. Дальнейшие продвижения были затруднены из-за сильнейшего радиационного фона, сплошных полей барических аномалий и других загадочных природных феноменов вроде стены плотного густого тумана, за которой бесследно пропадали и техника, и люди.
Вообще, в период сталинского освоения АТРИ людей не жалели – заставляли работать на урановых рудниках безо всяких средств защиты или «бросали» на аномалии, изучая их действие так сказать «вживую». В качестве таких исследователей-смертников использовали репрессированных ученых, инженеров, военных. Большинство не протягивало и нескольких месяцев, но на их место тут же присылали новых.
В АТРИ в ту пору ссылали целыми семьями и даже селами. Чтобы переправлять с Большой земли в огромных количествах грузы и людей, провели через КПП-3 железнодорожное и автомобильное сообщение.
Пытались наладить на аномальной территории и собственное сельское хозяйство. Создавали колхозы, засеивали поля специально выведенным сортом пшеницы. Строили животноводческие фермы, завозили для развода свиней, коров, домашнюю птицу. Возвели несколько мостов, проложили дороги и железнодорожные пути.
Для ремонта железнодорожного подвижного состава построили завод «Им. 30-летия Октября», в просторечии «Октябренок». Имелись также несколько авторемонтных предприятий, запчасти для которых поставлял небольшой токарно-механический завод. Была и фабрика по пошиву одежды. Построили Центр Изучения Реликтового Излучения, сокращенно ЦИРИ.
– Какого-какого? – не понял Подбельский. – Это что еще за штука такая?
– По одной из гипотез, именно реликтовое излучение послужило причиной пересечения двух миров, – пояснил Скворцов. – Эта гипотеза до сих пор не доказана, но и не опровергнута. А вообще, в данном случае опять задействована «игра сокращений» – РИ можно расшифровать как реликтовое, так и радиационное излучение…
Помимо официальной столицы АТРИ – Ванавары, образовалось несколько крупных и множество мелких поселений.
– Во времена глухого социализма жизнь в АТРИ кипела, – просвещал Подбельского Скворцов. – Народу сюда сгоняли уйму. Вначале в основном политических. А как их не стало, на уголовников перешли. Тогда в СССР еще была узаконена высшая мера наказания, так вместо расстрела смертников сюда привозили. А еще тех, кому светило двадцать пять лет. Охрану, конечно, пришлось усиливать. Увеличили воинский контингент почти в два раза. Поначалу-то здесь стояла только ОБВЕ – Особая бригада военных егерей – так назвали спецвойска АТРИ. Егеря – это одновременно и охотники, и исследователи, и следопыты, и солдаты…
– Ты говоришь «поначалу»? – напомнил Подбельский. – А теперь? Кроме ОБВЕ здесь еще подразделения есть?
– А как же! Внутренние войска. Они стоят на охране КПП-3 и рабочих лагерей. Это такие поселения, где живут работающие на урановых шахтах заключенные… Да-да, осужденных сюда сгоняют до сих пор. Конечно, много меньше, чем раньше. Тогда ссылали всех подряд, а сейчас «кандидатов на тот свет» выбирают осторожно – тайну блюдут. Предпочитают заключенных с пожизненным сроком, а еще тех, у кого на Большой земле не осталось близких. Защитные костюмы им выдают. Антирадиационный препарат литрами колют. Только все без толку – на урановых рудниках дольше двух-трех лет не живут… Вообще, сейчас человеческое население АТРИ сильно уменьшилось. Когда началась перестройка, да и потом, во время развала СССР, про АТРИ почти забыли – все поселения, рудники, заводы бросили на произвол судьбы.
– А люди? Их эвакуировали?
– Как тебе сказать… Небольшая группа людей все-таки оставалась в АТРИ. Ты же видел в фильме изгоев? Вот это по большей части они и есть. А остальные… – Скворцов понизил голос. – Утверждать не берусь, но знакомые егеря рассказывали, будто находили овраги, где человеческих скелетов навалено – во! Причем в некоторых черепах пулевые пробоины… Вот и делай выводы: эвакуировали тогда людей или прямо здесь зарыли… А что ты хочешь? Существование АТРИ – это государственная тайна. Подписка о неразглашении – дело, конечно, хорошее, но пуля-то, она по любому надежнее.
– Ты хочешь сказать, что отсюда назад, на Большую землю, пути нет?
– Сейчас-то есть. Правда, для большинства только через протокол «А», ситуация «три шестерки»…
– А что это такое, ты можешь мне сказать? – заинтересовался Подбельский.
