ксива такая? - спросил он себя и напарников и снова обратился к спасительной рации.
Воспользовавшись их замешательством, Морошкин ринулся к мясному прилавку, где скопилась, хоть и небольшая, очередь порядочных граждан. С приближением Морошкина она скоропостижно растаяла. Две удивленных продавщицы воззрились на странного покупателя, стараясь не зажимать носы от запаха лосьона «Троян», образующего вокруг Алексея пятиметровую ауру недосягаемости.
- Двадцать пять грамм «докторской», - любезно обратился к продавщицам Морошкин.
- Как? - переспросила та, что взяла в руки нож.
- Двадцать пять грамм «Докторской» и восемнадцать «Венской», - добавил Морошкин, непринуждённо и располагающе улыбаясь.
- Так и резать, восемнадцать?
- А чего, мы цифер не знаем? Начальное-то образование, небось, есть?
Одна из продавщиц стала нехотя выполнять заказ, а вторая ехидно осведомилась:
- А фаршику вам не нажевать?
- Ты, милая, не ёрничай, - успокоил её Алексей, - ты мне пока полкило российского сыра пластиками нарежь. Смотри не ошибись, полкило... И пластики чтоб тонкие были. У меня друзья интеллигентные, придирчивые в гости придут.
- Поди, тройной одеколон из хрустальных рюмок пить, - процедила сквозь зубы первая.
- Мне что, «Книгу отзывов и предложений» попросить, написать, как мне тут хамят? Я, между прочим, деньги платить собираюсь, - нахмурился от вопиющей несправедливости Морошкин.
- Ничего, если «Докторской» двадцать шесть грамм? - спросила, глядя на электронные весы, продавщица.
- Ладно уж, милая, хоть и вгоняешь ты меня в лишние растраты. Смотри с «Венской» не ошибись.
Чуть в стороне дворовая компания едва сдерживала смех. Когда Морошкин с тележкой откатил от мясного отдела, продавщицы были выведены из строя до конца рабочего дня. Морошкин под строгим надзором сопровождающих его охранников небрежно метнул в корзину несколько пачек чипсов. По сценарию в его кармане запел мобильный телефон. Звонил ему из соседнего отдела Запрудин. Когда Алексей картинно раскинул над ухом престижную «Нокию», охранники окончательно утратили чувство реальности.
- Да, Леопольд Львович, - как можно громче якобы ответил Морошкин, - в супермаркете «Престиж». Да. Могу вас заверить, что отношение здесь к социально-незащищенным гражданам, прямо скажем, предвзятое. Меня повсюду сопровождают надзиратели. Конечно, это унижает человеческое достоинство.
После этих слов охранники отступили на пяток шагов, продолжая консультации по рациям.
Морошкин же, рассчитываясь с кассиром, будто только что вспомнил нечто, ударил себя по лбу и озадаченно возопил:
- «Хенесси» забыл! Леопольд Львович расстроится. Мальчики! - обратился он к окончательно впавшим в ступор охранникам. - Принесите, пожалуйста, бутылочку «Хенесси», а то я уже рассчитываюсь.
- «Хенесси»? - переспросил старший смены.
- Да, и, пожалуйста, настоящий.
- У нас в магазине всё настоящее.
Через пару минут охранник вернулся с коробкой, в которую был упакован дорогой коньяк. Морошкин придирчиво открыл коробку и намеренно чуть не выронил бутылку, отчего дыхание перехватило не только у кассира, но и у всей честной компании. Внимательно изучив лейблы и этикетки, Алексей тоном знатока заключил:
- Польский, точно польский. Подделка варшавская.
- Не может быть! - возмутилась кассирша.
- Вы мне, девушка, не
