Павел Корнев
ПОСЛЕДНИЙ ГОРОД
Осколок – к осколку, а волчье – волку,
Как серебру – звон.
Осколок – к осколку, а волчье – волку,
А мне тогда что?
Часть первая
РАЗБИТОЕ ЗЕРКАЛО
В начале дня, как всегда, несмотря ни на что,
Забыв усталость, болезнь и врожденную лень,
Старайся все свои силы направить на то,
Чтобы остаться в живых, пережив этот день.
ГЛАВА 1
Утро выдалось тихим. Гнавший всю ночь на город пыль и мелкий серый песок северо-восточный ветер выдохся незадолго до рассвета, и лишь разбросанный по улицам мусор напоминал о его обжигающих порывах. Впрочем, внутренний дворик пятиэтажного особняка Службы Контроля от бушевавшей стихии почти не пострадал. Так что заступивший на дежурство младший контролер Управления экологической безопасности особо не напрягался. Ленивыми взмахами метлы он подметал запорошенные песком бетонные плиты и время от времени ежился от утренней прохладцы.
– Хорошо дворникам, – кивнул Лео Ройе на заметно прихрамывавшего контролера, серый комбинезон которого в предрассветном сумраке почти терялся посреди замощенного бетонными плитами двора, – думать не надо, знай себе маши метлой.
– Ну и шел бы, – хмыкнул, посмотрев на наручные часы с поцарапанным стальным браслетом, Артур Станке и потер костяшками пальцев заросший черной щетиной подбородок. Ходившая по Управлению активных операций шутка о том, что гладко выбритым его можно будет увидеть только на собственных похоронах, родилась явно не на пустом месте.
– Да запросто! – легко согласился Лео – почти двухметровый красавчик в идеально отглаженном деловом костюме, покрой которого скрадывал выпуклость прятавшегося в наплечной кобуре разрядника. Мужественный профиль, ямочка на подбородке, модная стрижка и открытый взгляд голубых глаз заставляли учащенно биться не одно женское сердце, и как-то совершенно не верилось, что он говорит совершенно серьезно. – Платили бы как здесь…
– А ты, Марк? – Станке, мельком глянув на перегороженную створками ворот арку, ко мне даже не обернулся, но от вопроса по спине пробежали мурашки.
– Что – я?
– Пошел бы в дворники? – зевнул Артур и пошаркал носком запыленного ботинка о штанину изрядно помятых брюк. В отличие от опекаемого женой Лео недавно разменявший пятый десяток Станке до сих пор оставался холостяком и не особо заморачивался по поводу своего внешнего вида. Чего нельзя было сказать о его физической форме: в этом отношении командир группы ничуть не уступал подчиненным. Ростом, правда, не вышел, зато самый широкоплечий. Из-за торчавших ежиком коротких седоватых волос и грубых, будто рубленных топором, черт лица он выглядел старше своих лет, но тяжелый взгляд серых глаз не давал забыть, что ты имеешь дело не с обычным головорезом, а с одним из опытнейших оперативников Службы Контроля. – За те же деньги?
– Во-первых, не в дворники, а в контролеры Управления экологической безопасности, – наставительно заметил непонятно когда успевший выйти на крыльцо курировавший нашу группу комиссар. Высокий, неопределенного возраста, он неторопливо застегнул на все пуговицы длинный черный плащ из кожзама и вытащил из кармана потертую фуражку. – Во-вторых, Марк на такой перевод не согласится.
– Предлагали? – развеселился Лео.
– Работал, – поежился от не самых приятных воспоминаний я и поднял воротник короткой куртки.
– Кто опаздывает? – Запрокинув голову к серой Пелене, над которой полыхали тусклые вспышки зарниц, комиссар на мгновение зажмурился, и на его левом веке мигнул зеленый рисунок колдовской татуировки.
– Никто не опаздывает, – буркнул Артур и достал из кармана футляр с экранированными очками. Спрятав глаза за темными стеклами, испещренными едва заметными алхимическими письменами, он кашлянул в кулак и добавил: – Транспорт через пять минут подойти должен. Ян вчера заправиться не успел.
– Опять генератор полетел? – поправил лацкан пиджака Лео. Что бы ни думали его недоброжелатели, шикарный костюм он носил не столько из какого-то особого пижонства, сколько по негласному распоряжению Артура. Представительная внешность, дорогая одежда и хорошо подвешенный язык позволяли красавчику без труда производить впечатление «очень важной личности». Сам убеждался: на тех же жандармов иной раз это действовало куда эффективней служебных удостоверений. – Вот коротнет в следующий раз в поездке, и поминай как звали!
– Да нет, его на задание дернули куда-то под вечер.
– Опять, значит, всю дорогу трындеть будет, как шоферы вкалывают, – вздохнул Лео. – Вот вы, господин комиссар, скажите: когда младшему обслуживающему персоналу начнут за переработки доплачивать? Только не надо рассказывать, что после работы те задерживаются, кто работать не умеет. Шоферам дай волю – они бы только на обед и приходили. Нет, доколе такое безобразие продолжаться будет?
Обернувшийся к начавшим открываться воротам комиссар ничего не ответил, но без умолку трепавший языком Ройе на это и не рассчитывал. Красавчику было достаточно уже того, что его слушают. Хлебом не корми – дай языком почесать.
Заплывший во двор на высоте не более полуметра от земли служебный болид, зализанными формами здорово напоминавший окурок сигары, набрал скорость, и из-под его днища во все стороны полетела запорошившая бетонные плиты серая пыль. Притормозив у крыльца, водитель заглушил двигатель, и транспорт медленно опустился к земле. Вблизи он уже не казался монолитным: на черной обшивке явственно проступали сколы, царапины и контуры прикрытых защитными пластинами боковых окон. По прозрачному только изнутри лобовому бронестеклу и вовсе шла глубокая вмятина. Транспорт давно выработал свой ресурс, но менять его никто в ближайшее время не собирался. Работает – и ладно. А что в ремонте постоянно стоит и от земли уже почти не отрывается, так ничего страшного. Хотя, с другой
