— Расстрелять.
— Расстрелять.
— Пожалуйста, подпишите, — сказал председатель.
Никакого ответа.
— Ваше королевское величество, подпишите, пожалуйста, что суд состоялся по закону.
Матиуш подписал.
И тут один из тех господ во фраках и перчатках бросился вдруг на колени, обнял ноги Матиуша и в слезах воскликнул:
— Любимый король, прости мою подлую измену! Только сейчас я вижу, что мы сделали! И знаю, что, если бы не наша жалкая трусость, не они, а ты судил бы их, как победитель.
Солдаты с трудом оторвали его от короля. Но, увы, раскаяние запоздало.
— Спокойной ночи, господа судьи, — сказал Матиуш и по-королевски, спокойно и с достоинством вышел из зала.
Двадцать солдат с саблями наголо вели его по коридору, потом через двор в камеру.
Он тотчас же лег на свой тюфяк на полу и притворился, что спит.
Вошел священник, но ему жаль было будить спящего. Он помолился, прочитал обычную молитву о приговоренных к смерти и вышел.
Матиуш притворялся, что спит, а о чем он думал и что чувствовал этой ночью, осталось тайной.
Ведут Матиуша.
Идет он посередине улицы в своих золотых кандалах. Улицы оцеплены войсками. А за кордоном войск — жители столицы.
День был хороший. Солнце сияло. Все вышли на улицу, чтобы в последний раз посмотреть на своего короля. У многих на глазах были слезы. Но Матиуш не видел этих слез. Жаль, ему было бы легче идти к месту казни.
Те, кто любил Матиуша, молчали, потому что боялись при врагах громко выразить ему свою любовь и уважение. Да и что могли они кричать? Они привыкли кричать: «Ура — да здравствует». Но что же им кричать теперь, когда король идет, осужденный на смерть?
Зато кричали — и очень громко — разные пьяницы и бродяги, которым молодой король нарочно велел выдать водки и вина из королевских погребов Матиуша.
— Ооо, король идет, королек. О, какой маленький! Плачешь, королек Матиуш? Подойди, мы вытрем тебе носик.
Матиуш высоко поднял голову, чтобы все видели, что глаза его сухи, только нахмурил брови. Он смотрел на небо, на солнце.
Он не слышал и не видел, что происходит рядом. Другие мысли теснились в его голове: «Что стало с Клю-Клю? Где Аптек? Почему грустный король ему изменил? Что будет с его страной? Увидится ли он с отцом и матерью, когда пуля лишит его жизни?»
Так прошел он через весь город, так встал у столба на площади, перед вырытой ямой. Бледный и спокойный стоял он, когда взвод солдат заряжал ружья и целился в него.
И так же спокойно в последнюю минуту от выслушал приказ о помиловании:
— Расстрел заменяется ссылкой на необитаемый остров.
Подъехал автомобиль и увез Матиуша обратно в тюрьму: через неделю его увезут на необитаемый остров.
