— Мистер Керк? — вежливо спросил незнакомец.
— Мистера Керка сейчас нет, — с трудом проговорил Осборн. — Могу я…
— Пожалуй, я пойду, — каким-то надтреснутым голосом произнесла мисс Диверси.
— О, что вы, совсем не стоит! — воскликнул посетитель. — Уверяю вас, я могу и подождать. Я совсем не хотел прерывать… — Его взгляд скользнул по ее униформе.
— Я уже ухожу, — пробормотала мисс Диверси и в следующее мгновение выскочила из комнаты, прижав ладони к щекам.
Дверь захлопнулась.
Осборн вздохнул и опустил голову:
— Итак… чем я могу вам помочь?
— Честно говоря, — заявил незнакомец, сняв шляпу и обнажив голый розоватый череп, обрамленный седыми волосами, — на самом деле я ищу мистера Керка, мистера Дональда Керка. Мне очень нужно с ним увидеться.
— Я помощник мистера Керка, Джеймс Осборн. Зачем вы хотите увидеть мистера Керка?
Незнакомец заколебался.
— Что-нибудь связанное с издательским бизнесом?
Мужчина упрямо поджал губы.
— У меня к нему личное дело, мистер Осборн.
В глазах Осборна появился стальной блеск.
— Могу вас заверить, мистер Керк поручает мне самые конфиденциальные дела. Вы можете доверить мне любую информацию…
Бесцветные глаза упитанного мужчины остановились на альбоме с марками, лежащем на столе Осборна. Внезапно он спросил:
— Это что, марки?
— Да. Так чем я… Посетитель покачал головой:
— Нет, я подожду. Скоро ли вернется мистер Керк?
— Точно не знаю. Думаю, что довольно скоро.
— Прекрасно, замечательно. Могу ли я… — Он бросил взгляд на одно из кресел.
— Если вы хотите подождать, то прошу сюда, — пригласил Осборн.
Он подошел к другой двери и открыл ее в комнату, которую уже наполнил вечерний сумрак. Там щелкнул выключателем над книжным шкафом, чуть правее двери, и осветил ту самую приемную, где мисс Диверси стянула мандарин.
— Чувствуйте себя как дома, — сказал Осборн упитанному коротышке. — Сигареты и сигары в хьюмидоре[3] на столе; есть сладости, журналы, фрукты. Как только появится мистер Керк, я вам сообщу.
— Благодарю вас, — пробормотал незнакомец. — Вы очень любезны. Здесь в самом деле уютно. — Не снимая шарфа, он уселся в одно из кресел у стола. — Прямо как в клубе, — кивнул он удовлетворенно. — Очень мило. И столько книг!
Три стены в комнате были уставлены открытыми книжными полками, разделенными только двумя дверями в противоположных стенах и искусственным камином, над которым висели две скрещенные африканские пики и боевой щит племени импи. Четвертую стену занимали два окна и журнальный столик. Перед книжным шкафом, как часовые, стояли глубокие кресла.
— Неужели? — сухо произнес Осборн и вернулся обратно в кабинет, закрыв дверь за упитанным мужчиной, который удобно устроился в кресле и взял в руки журнал.
Осборн подошел к телефону на своем столе и набрал номер апартаментов Керка.
— Алло! Хаббл! — раздраженно крикнул он в трубку. — Мистер Керк у себя?
В телефоне послышался жалобный голос Хаббла, говорящего с английским акцентом:
— Нет, сэр.
— Когда он должен вернуться? Здесь его ждут.
— Мистер Керк только что звонил, сэр, и сказал, что опоздает на ужин и что ему не понадобится его вечерний костюм. — Голос Хаббла стал еще жалобнее. — Это вполне в духе мистера Керка! От него никогда не знаешь, чего ожидать, если мне будет позволено так выразиться, сэр. Теперь он говорит, что будет без четверти семь и я должен приготовить место для «неожиданного гостя», какого-то мистера Кинга, или Квина, или как там его еще, и вот…
— Хватит, ради бога, — бросил Осборн и повесил трубку. Затем сел, глядя перед собой отсутствующим взглядом.
В двадцать пять минут седьмого дверь кабинета открылась, и в нее торопливо вошел Гленн Макгауэн. Он был в смокинге, с плащом и шляпой в руках. В зубах у него раздраженно пыхтела длинная сигара, а живые и ясные глаза выражали озабоченность.
— Как всегда, трудитесь над марками? — спросил он густым голосом, во весь рост вытянувшись в кресле. — Старый верный Оззи. Где Дон?
Осборн, погрузившись в свой альбом, вздрогнул и поднял голову.
— А, мистер Макгауэн! Я… я не знаю, сэр. Он здесь не появлялся.
— Черт. — Макгауэн погрыз кончик ногтя. — Его поведение так же трудно предсказать, как победителя следующего дерби. Как-то я поспорил с ним на тысячу долларов, что он не сможет прийти вовремя на назначенную встречу, и, клянусь святым Георгом, выиграл пари! Видели Марселлу?
— Нет, сэр. Она здесь редко появляется, и я…
— Послушайте, Оззи. — Макгауэн нервно затянулся сигарой. Его длинное и огромное тело с избытком заполняло кресло. Над широкими плечами помещались худощавое лицо и высокий бледный лоб. — Мне надо срочно поговорить с Доном. Вы уверены…
Осборн был удивлен.
— Но разве вы не увидитесь с ним сегодня вечером на ужине, сэр?
— Да-да, но я хочу поговорить с ним до ужина. Вы уверены, что не знаете, где он? — нетерпеливо спросил Макгауэн.
— Мне очень жаль, сэр. Он рано ушел и не сказал, куда отправится.
Макгауэн нахмурился:
— Дайте мне бумагу и карандаш.
Он что-то быстро написал на листочке, который торопливо принес ему Осборн, убрал его в конверт, запечатал и бросил на стол Керка. — Проследите за тем, чтобы он прочитал его до ужина, Оззи. Это очень важно… и конфиденциально.
— Разумеется. — Осборн спрятал конверт в один из своих карманов. — Кстати, сэр, я хотел вам кое- что показать, если у вас есть свободная минута.
Макгауэн задержался у двери:
— Я тороплюсь, старина.
— Уверен, что вы захотите на это взглянуть, мистер Макгауэн.
Осборн подошел к стенному сейфу и вынул из него большую, похожую на гроссбух книгу в кожаном переплете. Затем перенес ее на стол и открыл; внутри было полно почтовых марок.
— Что-нибудь новенькое? — заинтересовался Макгауэн.
— Да, есть один новый экземпляр, сэр. — Осборн указал на марку и подал Макгауэну маленькое увеличительное стекло, взяв его из разбросанных по столу инструментов филателиста.
— Нанкинская серия с драконами, если не ошибаюсь? — пробормотал Макгауэн, наведя увеличительное стекло на зелено-розовую марку. — Постойте, я вижу какой-то изъян в надпечатке. Ба, да здесь опущен нижний иероглиф!
— Совершенно верно, сэр, — с энергичным кивком подтвердил Осборн. — На вертикальной надпечатке должно быть написано «Chung Hua Ming Kuo», то есть — «Срединное цветущее народное государство». Но на этой марке последний иероглиф по каким-то причинам выпал, и слово «государство» исчезло. Проблема с китайскими раритетами, особенно с надпечатками, заключается в том, что надо очень хорошо разбираться в идеограммах, иначе не заметишь ошибки. Это еще довольно легкий случай; хотя сам
