потолок и шепчет слабым-слабым голосом:
– Мартынчик, где ты?.. Мартышка, единственный мой… На кого ты меня покинул?..
В квартире срач, грязная посуда со ссохшимися объедками горой громоздится в кухонной раковине. Пишущая машинка покрыта толстым слоем пыли, а клавиатура затянута паутиной… Телефон не работает… Отопление и свет выключены за неуплату по счетам… Один раз у нас уже было такое.
А с тахты несётся тихое:
– Где ты, Мартын? Я не могу жить без тебя… Я погибаю, Кыся! КЫСЯ!!! КЫСЯ!..
…Что такое?! Что за «КЫСЯ»?..
Я в сонном оцепенении открываю глаза.
– Кыся… Барсик! А у нас гости!.. Ишь, заспался… Ну-ка, познакомься с тётей. Тётю зовут… Слушай, как тебя зовут? Кыся спрашивает… Да, Кыся? Она по-нашему ни хрена не тянет! Я с ней исключительно по- немецки. Ви дайне наме, майне либер медхен?
Оказывается, Шура мне приснился. И квартира наша, и кухня – всё было во сне…
А сейчас по кабине гуляет свежий воздух, одна дверь распахнута, и мой временный приятель Водила – изрядно уже пьяненький, в костюмчике, галстучке и рубашечке, подсаживает в кабину, не поверите, совершенно ЧЁРНУЮ девицу!!!
Вот это да!.. Вот таких у нас с Шурой ещё не было!
– Я тебя спрашиваю, ви дайне форнаме, бля?.. – упрямо повторяет Водила. – Извини, забыл.
– Айм но эндостайн, – говорит чёрная и повисает на Водиле.
– Ногу-то выше поднять можешь? – спрашивает у неё Водила и сам своей рукой задирает ей ногу на высокую подножку кабины грузовика.
Потом берёт её за пышный зад и легко впихивает девицу прямо в кабину. Она начинает хохотать по- своему и падает прямо на меня. Я еле успеваю из-под неё выскользнуть. Водила тоже влезает в кабину и захлопывает за собой дверь. Чёрная девушка тут же с хохотом начинает расстёгивать ему ширинку брюк.
– Да погоди ты, торопыга… – стыдливо поглядывая на меня, бормочет Водила. – Дай хоть окна занавешу… Не ровен час увидит кто… Неудобно же! Ну, вартен, вартен, кому говорю…
Водила задёргивает занавески на боковых окнах кабины, опускает плотную шторку на лобовом стекле и включает верхний плафон. Мягкий свет растекается по кабине. Теперь мы трое отделены от всего остального мира.
– Вот, познакомьтесь… Дарф их форштелен… – медленно и громко говорит Водила и показывает на меня пальцем. – Дас ист майне Кыся… Просекла? В смысле – ферштеен?.. Кыся!.. А ты кто?
И Водила потыкал пальцем в грудь этой черненькой. Та поняла это по-своему и тут же сбросила с себя маечку типа лифчика, юбочку, величиной с носовой платок, и какие-то кукольные трусики.
– Да нет. Не то. Хотя и это сгодится, – сокрушённо сказал Водила. – Повторяю… Дас ист майне Кы-ся- а-а! Кыся, ебть, сколько раз говорить?! А ты? Ви хайст ист ду?!
Он снова ткнул пальцем в плечо черненькой. Та вдруг догадалась, о чём он её спрашивает, и снова звонко расхохоталась:
– Сузи! Су-зи!..
– Точно, Сузи… – несколько растерянно повторил Водила. – Ты же ещё в баре говорила… Сузи. Вот теперь – порядок! А это мой Кыся…
Но Сузи не обратила на меня никакого внимания, воскликнула не по-нашему «Ах!..» и двумя руками сама вытащила из штанов Водилы его…
Ну, ладно, ладно… Не буду! Я же знаю, что у Людей это почему-то считается неприличным, постыдным. Хотя что тут неприличного – убей Бог, не пойму. Одна из частей тела и всё. Вы же носа своего не стесняетесь? Или, к примеру, руки, уха… Дикость какая-то!
Тем более что Сузи вытащила из штанов Водилы ТАКОЕ, что, как говорит Шура Плоткин – «ни в сказке сказать, ни пером описать»! ТАКОГО не стесняться надо, а гордиться ИМ!..
Уж на что мой Шура был силён по ЭТОЙ линии, но при всей моей любви к нему я должен быть объективным: то, что сейчас держала в своих черненьких руках с розовыми ладошками Сузи, – ЭТО превосходило ШУРИНО намного. ЭТО, я вам скажу, было – НЕЧТО!!!
Сузи увидела, ЧТО она вытащила, и обмерла!.. А потом как заорёт на весь наш огромный автомобиль:
– Ооо-о-о!..
Наклонилась над НИМ… Хорошо, хорошо! Сказал же – не буду.
Водила глаза прикрыл, стонет, хрипит, шепчет мне по-русски:
– Смотри, Барсик… Это надо же?! Негритяночка… Угнетённая, можно сказать, раса, а что вытворяет!.. И как?! Потряс!.. Ой, бля, «Хижина дяди Тома»!.. Ну всё, счас кончу!..
Посмотрел я немного на это всё – чувствую, сам начинаю заводиться. Да пошли вы, думаю, к чертям собачьим! Вам хорошо, а мне где искать Кошку посреди Балтийского моря?!
Подлез под боковую занавеску, встал на задние лапы, вцепился передними за край слегка приспущенного стекла, подтянулся, пролез в щель и выпрыгнул из кабины.
Послушал, как что-то гудит под тёплым железным полом, как Водила из кабины уже чуть не в голос вопит:
