виде брелока для ключей: маленький зеленый крокодильчик. Почему-то рассыпались мысли, и собрать их пока не удавалось. То, что надо ехать, неожиданностью не оказалось. Отдохнуть от грязного, шумного, душного даже весной города – тоже неплохо. Предстоящая встреча с отцом Александром? Неприятно, конечно, видеть человека, которого ты взял и незаслуженно обидел – обидел сильно и зло… впрочем, не так уж и незаслуженно… Нет, Юл, сказал он сам себе, это не важно, отождествляет ли человек себя со своим государством или нет – важно, чтобы ты его не отождествлял. И если отец Александр полагает себя ответственным за бытие Православной Российской Империи, то это вовсе не значит, что он действительно в ответе за все, что там происходит… Нет, не только это. Что-то еще не позволяло с легкой душой забраться в огромную кабину грузовика и отправиться на встречу с природой, в окрестности Долины Священных Рощ Игрикхо. Юл сунул крокодильчика в карман. Разберемся по ходу дела…
С мягким жужжанием откатилась дверь, и появился священник отец Дионисий, хозяин кабинета, тот самый третий секретарь представительства, которому должен был позвонить австралиец Петров. В задумчивости остановился он на пороге, не решив еще, видимо: входить в кабинет или отправляться дальше по каким-то своим секретарским делам. Отец Дионисий был красив, как онейроп. Возможно, он был вообще самым красивым мужчиной, которого Юл видел в реальной действительности. Был он также умен, и ходили слухи о его трениях с архиепископом. Сейчас он смотрел на Юла в упор – и не видел его.
– Здравствуйте, Павел Андреевич, – напомнил о себе Юл.
– Ох, извините, Юлий Владимирович, – вернулся к действительности отец Дионисий. – Здравствуйте! Смотрю на вас и не вижу…
– Есть проблемы?
– Проблемы… проблемы – это слишком мягко сказано… Игрикхо продолжают свое. Трех младенцев украли даже в столице…
– За сто километров? – не поверил Юл.
– Для них это ночь пути. Двух девочек и мальчика. Мальчика не успели даже окрестить… И – ничего не сделать…
– Вспомните – четыре года назад…
– Не совсем… не совсем так… четыре года назад… – он замолчал, нахмурившись, прислушиваясь к чему-то в себе, но Юл знал, чего он не договорил.
Четыре года назад не было «Купели».
– Да, Павел Андреевич, – сказал Юл, – что там с моим делом?
– Вы уж извините – не получилось у меня ничего. Не позволили. Даже слушать не стали. Вы же их знаете – иной раз упрутся…
– Когда-нибудь я просто вырою подкоп под библиотеку, – сказал Юл. – И тем самым открою себе неограниченный абонемент. Вы не знаете – там полы деревянные или каменные?
– Надеюсь, что вы шутите, – сказал отец Дионисий.
– В каждой шутке есть доля шутки… – проворчал Юл. – А если попробовать прямо сказать, что это необходимо для того, чтобы разобраться с проблемой студентов?
– Именно так я и поступил, – сказал отец Дионисий.
– А нельзя ли… м-м… попросить архиепископа?..
– Попросить? Попросить можно… – отец Дионисий не то усмехнулся, не то поморщился. – Вы не обидитесь, если я прямо скажу, что Его Преосвященство никогда не станет хлопотать за нехристя, да еще по фамилии Седых?
– А вас это не смущает – и фамилия, и что нехристь?
– Это моя работа – общаться с иностранцами. Кроме того… кроме того, я понимаю, что за месяц работы в книгохранилище мы узнаем больше, чем за все годы нашего пребывания тут.
– Так значит, я могу рассчитывать на вас?
– Я сделаю все возможное. Но вы же знаете – с повторной просьбой можно обращаться только после следующего пустого дня.
– Когда им нужны антибиотики, они забывают о регламентации, – проворчал Юл. – Это дней через пятьдесят?
– Через сорок восемь, если быть точным. Кстати – вы не помните, когда сегодня будет прохождение «Европы»?
– Было утром и будет около полуночи. Да, вам ведь звонил некто Петров…
– Он прилетел?
– Прилетел, и я сказал ему, чтобы он приезжал сразу сюда.
– Спасибо, – сказал отец Дионисий. – С этими Игрикхо я совсем забыл про него. И вот еще что: переводчица группы Филдинга заболела…
– Да, мне сказал атташе. Я готов. Но – вы-то как будете обходиться без переводчика?
Отец Дионисий сделал неопределенный жест.
– Обратимся к Мрецкху. Да и, Бог даст, отец Афанасий вот-вот на него поднимется.
– Настоящая эпидемия, – сказал Юл. – Отец Афанасий, Боноски, Селеш, Хомерики, теперь вот – Кэтрин… Остались Ким и я.
– Что и доказывает. Юлий Владимирович, что вы такой же переводчик, как я – онейроп, – отец Дионисий широко улыбнулся и пояснил: – Шучу.
– Вы не знаете, в таком случае, чей именно я агент? – прищурился Юл. – Омска, Ростова или, может
